Зов Древнего

Алкарт долго молчал и мне показалось, что он не собирается ничего мне рассказывать. Но пока я ждал, что с уст Алкарта выпадет пару слов, мой мозг решил проложить свою линию размышления. Сначала у меня возникли мимолетные мысли о том, как дела у родителей и как они вообще. Не могу себе представить, что может испытывать родитель, дети которого просто так попадают в кому. Ааа…я же могу написать маме! Как же я об этом не подумал, ведь сообщение Кристалл дошло до меня тогда.

Убедившись, что Алкарт не собирается продолжать со мной разговор, я зашел в почту и быстро набросал сообщение маме. Перед тем, как отправить его я замешкался. Допустим я отправил сообщение родителям и что дальше? Они могут сообщить об этом кому-то и со мной могут что-то сделать. Я подозрительно мало знал, о том что происходит в реале с теми, кто оцифрован.

— Послушай, я расскажу тебе, что знаю, — вдруг послышался голос Алкарта.

— Спасибо, — вырвалось у меня и я закрыл интерфейс, тем самым отправив письмо в черновик.

— Я точно не знаю. Все это я выяснил, бороздя просторы инета. Тому, что ты ничего не нашел в инете, есть объяснение. Видишь ли, само понятие оцифрованность, это своего рода доказательство, что Донор не идеален. Поэтому разработчики, прилагают большие усилия, чтобы этот факт не был обнародован. Я в этом убедился на десятом году своей оцифрованности. Тогда я активно вел блог и пытался найти таких же как и я, но видимо моя активность привела к большой огласки. Мой блог закрыли, а сам я получил системное письмо. Оно конечно, было запрограммированно на самоудаление, но я как сейчас помню эти строки: Нам жаль, что с вами произошел такой инцидент, но если вы будете продолжать афишировать ваше состояние, то нам продеться удалить ваш профиль, — говоря последнее предложение, Алкарт попытался максимально спародировать программный голос.

— То есть, они даже не стали тебе помогать? — удивленно спросил я.

— Помогать? Да я сомневаюсь, что они понимают, как это вообще работает, — рассмеялся оборотень.

— А ты знаешь? — осторожно спросил я.

— Ну я могу лишь поделиться своими догадками. Причин я не знаю, но симптомы у всех оцифрованных одинаковы. Сначала человек начинает питать какие-то чувства к NPC. Затем вовсе перестает различать, реал от виртуала. И вот тогда это и начинается. Сначала ты просто закрываешь глаза и без капсулы, без ничего оказываешься в Донор. Затем ты, конечно, просто проморгав возвращаешься в реал, но это начинает происходить все реже и реже, пока ты полностью не обнаруживаешь себя узником Донор. Я не знаю, как это получается. Не знаю, как сознание может быть в Донор если человек не в капсуле. Но я лишь знаю, что твое тело перестает функционировать там, в реале. Хотя нет, сказать так будет неправильно…хм… твое тело функционирует, ты дышишь, твое сердце бьется. Только вот из-за отсутствия сознания, ты перестаешь ухаживать за телом. Попадаешь в кому…ах вот правильное словно…кома!

А если твое теле не получает, питательных веществ, жидкости, то оно начнет умирать. Ну а когда твое тело мертво, путь в реал тебе закрыт. Хотя, даже сейчас путь в реал для тебя закрыт. Даже когда мое тело еще не умерло, я пытался всеми способами вернуться. Затем я, конечно, забросил это дело, когда уже понял, что мое тело сгнило.

— То есть ты хочешь сказать, что мое тело сейчас в коме, но вернуться в него я не смогу, так как даже ты не нашел этого способа. И что мне сидеть и ждать, когда мое тело, как ты там выразился сгниет? — требовательно вопросил я.

— Да делай, что хочешь. Я просто поделился своими мыслями, — обиженно ответил Алкарт.

— Прости, я не хотел так грубить. Расскажи мне еще что-нибудь? — я не хотел рассказывать ему, про вампира, что смог вселиться в тело моего брата.

— Дайка подумать…ну сознание твое переноситься в Донор, но ты по сути являешься игроком и для тебя нет никаких преград. Но когда твое тело в реале умирает, тогда-то и начинается весь кошмар. Ах…я так запутанно говорю…еще раз! Пока твое тело живое в реале, Донор воспринимает тебя, как игрока. Ты можешь умирать, брать квесты и все такое. Как только, твое тело в реале умирает, Донор начинает воспринимать тебя, как городского NPC. А что бывает, когда кто-то убивает городского NPC?

— Он умирает навсегда… — вырвалось у меня.

— Именно! Эти идиоты сделали так, чтобы игроки несли ответственность за смерть NPC, но при этом приговорили нас, оцифрованных к смерти! — возмущённо взбунтовался Алкарт.

— Мое тело еще живое и мне не страшна смерть, в то время как, ты проживаешь всего одну жизнь? — опечаленно спросил я.

— Да. По сути, я бессмертен. Я могу прожить вечность так, даже не состарившись. Но если меня убьют, то я уже не возрожусь. В этом есть даже доля иронии…своего рода цена за бессмертие, это смерть.

— А как ты это понял и вообще, почему ты все это время тут? — спросил я, хотя явно догадывался почему.