Зов долга

Мы приземлились всего несколько часов назад, едва ли кто-то на Периремунде уже знал о нашем появлении, чтоб послать нам сообщение.

«Местный арбитр (4)», – ответил я.

Я толкнул планшет через стол, чтоб она могла прочитать.

«Он хочет обсудить юрисдикционные протоколы,на случай, если наши девочки и мальчики будут слишком буйными в свободное время».

Это была достаточно распространенная практика, когда Гвардейский полк или два высаживались где-то на планете, его солдаты несомненно причиняли беспокойство (а они это делали обязательно, или моя работы была бы бессмысленна), и необходимо было знать куда тащить виновных – в местный суд, военную полицию или сразу в Комиссариат.

Естественно вы получите на этот вопрос столько ответов, сколько комиссаров побывало на планете, но в моем случае я просил возвращать под мою опеку любого из наших солдат, попавших в беду. Эту привычку я приобрел с начала карьеры в 12-ом артиллерийском полку, и не было причин ей изменять.

С одной стороны это производило впечатление, что я забочусь о благополучии солдат, это мнение и дальше будет следовать за мной, что само по себе хорошо для настроения солдат, и с другой стороны это давало мне отличный повод регулярно линять из полка в поисках более приятного времяпрепровождения.

В случае если я не мог возиться с этим или действительно был сильно занят, я всегда мог переложить бумажную работу на Юргена.

Я пожал плечами.

«Я думаю, я мог бы ему перезвонить, но…».

«Вы хотите обсудить это лично?» – спросила Кастин.

Я кивнул.

«Я уверен, он оценит оказанную любезность, да и никогда не вредно произвести хорошее впечатление».

Не говоря уже о том, что планетарная столица была на добрые две тысячи метров ниже и там было чертовски теплее, чем на плато Хоарфел, на котором мы располагались.

Броклау забеспокоился.

«Хотя бы отдохните сначала», – рекомендовал он.

«Вы на ногах с тех пор как мы вышли на орбиту».

«Не дольше всех остальных», – сказал я, умудряясь сделать вид, как будто борюсь с зевотой.

По правде говоря я не столь сильно устал, умудрившись покемарить во время нашего перелета на планету, который не только освежил меня, но и имел приятный бонус в виде пропуска сцены неизбежного конфуза Юргена во время полетов в атмосфере.

Я никогда не видел, чтоб его рвало, такая вещь была ниже его достоинства, которое он себе наивно представлял на своей возвеличенной позиции персонального помощника комиссара, но его беспокойство вкупе с тошнотой заставляло его потеть как орка, что возносило его обычный букет запахов на недосягаемую вершину вони.

Я пожал плечами.

«Кроме того, нельзя упустить такой шанс.

Если уж кто-то и скажет нам, что здесь действительно происходит – так это местный арбитр».

«Хороший довод», – сказала Кастин.

«Если готовы – езжайте».

Она строго посмотрела на меня.

«Все, что вы узнаете у него, будет намного правдоподобнее, чем та каша, которой нас кормят по обычным каналам».

«Я подумал о том же, – ответил я. – Чем больше мы будем знать о том, с чем столкнемся, тем лучше сможем подготовиться».

Оглядываясь назад, эти слова тогда были просто пустым звуком, но в тот момент я не предполагал сколь мало людей, действительно были в курсе настоящего положения дел на Периремунде, за исключением горстки людей, которые знали слишком много для спокойного сна.

Заметки редактора:

Хотя Каин довольно точно описывает топографические особенности Периремунды, он утруждает себя этим только тогда, когда сам заинтересован, что, естественно наблюдается на протяжении всего архива.

Поэтому я интерполировала следующий отрывок, который, я надеюсь, внесет необходимое понимание происходящего.

Взято из: «Интересные места и скучные люди: Путеводитель Бродяги» за авторством Джерваля Секара 145M39.

Как и большинство миров с необычными свойствами, ранняя история Периремунды покрыта догадками и легендами.

Единственное, что известно доподлинно – мир первоначально открыт где-то в середине M24 первопроходцем Акером Альба, только для того, чтоб быть быстро забытым после безвременной кончины открывателя на дуэли за благосклонность куртизанки.

За переоткрытием по записям Альбы, Магосом Провокаром, чей неутомимый поиск загадок и ортодоксальный взгляд на вещи часто вызывал неодобрение коллег, последовала колонизация планеты в начале двадцать седьмого тысячелетия.

Взыскательное внимание путешественника, хотя бы ненадолго, особо привлекает тот факт, что мир в целом необитаем – по любому из возможных определений

Экваториальный пояс почти буквально расплавлен, скалы всплывают со дна непрестанно бурлящего моря лавы, а остальная поверхность покрыта пустыней, в которой ничто не выживет.

Тем не менее, здесь имеются обитаемые островки, ничем не уступающие тем мирам, к которым Император был добрее.

Бессчетные и обширные плато, парят над этим бесплодным фундаментом, на высоте, достаточной для охлаждения, где уже возможна жизнь. И сотни больших, раскинувшихся вдоль на десятки километров городов, ферм и мануфакторий покрывают почти весь шар планеты, и большинство из нас зовут ее домом.