Зов долга

«Фрак,» сказал Лустиг, когда задняя часть дирижабля пересекла черту, после которой он уже не мог пустить в ход наше вспомогательное оружие.

У Пенлан таких затруднений не было, и она, с глазами, приклеившимися к прицельному ауспексу, крутанула башенку, чтобы пробить длинный, с рваными краями разрыв на боку падающего бегемота.

«Юрген,» – вызвал я.

«Поверни машину!»

«Вы правы, сэр» согласился мой помощник, спустя мгновение двигатель взревел и гусеницы Химеры, разбрасывая брызги замерзшей слякоти, развернули её на месте, снова позволив пустить в ход наше переднее орудие.

«Так нормально?»

«Довольно хорошо,» сказал Лустиг и тут же подтвердил свои слова, прогрызя ещё одну дыру в газовом баллоне.

«Работает!» – сообщила Кастин, и её голос отозвался напряженным эхом в моей комм-бусине. Поглядев на продырявленный дирижабль я был вынужден согласится.

Он определенно терял высоту, в некоторых местах ткань свободно болталась, но в других была по прежнему туго натянута газом, и ущерб, который он получил, был ещё не смертельным.

Два двигателя дымили, но не один пока не встал, более того, их винты наклонились вниз, обеспечивая максимум подъёмной силы и поддерживая его неуклонное движение к городу.

«Продолжайте стрелять!». Возможно. это был самый ненужный приказ, который она когда либо отдавала, но все выполняли его с не уменьшающимся энтузиазмом, а Пенлан, стараясь пробить как можно больше ячеек с газом так быстро крутила башенкой что я начал терять равновесие.

И в этот момент я заметил другую опасность, которая, учитывая перспективу близкого огненного жертвоприношения, раньше ускользнула от меня.

Поскольку этот медленно опускавшийся левиафан все больше терял высоту, тросы швартовки, свисающие с него, начали бить по земле как усики огромной медузы, поднимая в местах своего касания целые бури льда и снега.

Учитывая тот факт, что любой, кто запутается в тросах будет разорван на части, и следовательно, не было такого места, где я был бы в безопасности, я предупредил всех по воксу.

«Следите за швартовыми тросами!» – передал я и еще раз взглянул вверх.

Последняя очередь болтерных снарядов явно преуспела, в любом случае, дирижабль определенно снижался и терял маневренность, ковыляя на спуск.

«Отлично, сэр» – ответил Юрген, принимая мои слова буквально, как и всегда, и кинул Химеру задним ходом.

«Фрак!» – захваченная неожиданным толчком, руки Пенлан, держащие управление, дико крутанули башню с визгом обезумевших сервоприводов.

Вихрь болтерных снарядов пролетел мимо цели, попав куда-то в путанницу металла, нашинковав зловещий груз в танкерном отсеке.

Она отдернула пальцы от спускового крючка, как будто тот раскалился добела, и посмотрела на меня, широко открытыми, испуганными глазами из под нависающей шапки.

«Извините, сэр, это застало меня врасплох».

«Меня тоже», – признался я, стараясь беззаботно улыбаться сквозь гримасу ужаса, которая похоже отразилась на моем лице.

«Ничего страшного….».

«Я вижу пламя», – рапортовала Кастин, ее голос был напряженным.

Казалось, что ледяные руки схватили мое сердце, замораживая его, и я заставил себя посмотреть наверх.

Это было правдой, ярко оранжевый цветок возник по правому борту танкера, и, милосердный Император, он распространялся пока я смотрел.

Теперь в любой момент мог взлететь на воздух целый кластер, захватывая с собой весь космопрот и нас в придачу.

Даже если бы мы как-то забрались на борт и перебили гибридов экипажа на мостике, мы повредили его настолько, что он никогда бы не смог улететь куда-то, где мог безболезненно взорваться. Не говоря уже о том, чтоб сбежать после этого целыми.

Именно в этот момент меня посетило вдохновение.

Отчаянно глядя вокруг, ища способ спасти наши шкуры, или во всяком случае мою , я увидел один из швартовочных тросов , летящих через посадочную полосу перед нами, поднимая небольшие облака снега, пара, и распыляя рокит вокруг, как миниатюрный предвестник наступающего апокалипсиса.

'Юрген!' – закричал я.

«Тарань швартовочный трос!».

Я не сомневаюсь, что большинство людей в его положении, по крайней мере, колебались бы, вероятно задаваясь вопросом, не свихнулся ли я. Но не последним среди хорошо скрытых достоинств моего помощника, была собачья преданность командам, и он действовал моментально.

Подвеска Химеры затряслась, когда он рванул назад на такой высокой передаче, что никакой другой водитель даже не рассматривал бы такую возможность, двигатель взвыл так высоко, что заныли бы зубы даже у эльдарских баньш, и отпустил сцепление.

Несмотря на такое издевательство, Химера прыгнула вперед как спущенная с цепи собака, отбрасывая меня назад на люк, столь сильно, что я почувствовал его удар даже через толщину своей шинели. Было жаль, что я не додумался надеть бронежилет, прежде, чем все мое внимание сосредоточилось на равновесии и попытке устоять вертикально.

По крайней мере, мои компаньоны, были на местах, которые защищали их худших ударов, но я не посмел оставлять точку наблюдения под куполом.

У нас был бы только один шанс, да и то мизерный.

И время было абсолютно критичным.