Зов черного сердца

– Инга, скажите… – Он закашлялся, будто поперхнулся. – На какой почве произошел ваш конфликт с Северцевым?

Не получилось немедленно. Майор полиции в нем оказался сильнее просто мужчины, имеющего определенный интерес к женщине. Но он обязательно постарается и попробует снова.

Позже. Не теперь.

– Товарищ майор, а вас в школе полиции учат разговаривать таким казенным языком? Спросили бы просто, за что я заехала Толе по роже. Или слово «рожа» не протокольное?

Перовская подтрунивала над ним, в чем-то даже насмехалась, а он, вместо того чтобы поставить ее на место, взял и покраснел. По крайней мере, уши вспыхнули как два факела и щеки запылали.

– Инга, пожалуйста, просто расскажите мне, как все было. Все, что я хочу, скорее найти настоящего преступника и, возможно, спасти чью-то жизнь. Мы не знаем, станет ли он выжидать еще четыре месяца, прежде чем выбрать себе новую жертву, или нападет на кого-то уже завтра.

Она плотно сжала губы, глубоко вздохнула и как-то судорожно выдохнула, прежде чем заговорить:

– Простите, товарищ майор, сама не знаю, что на меня нашло. Да и рассказывать особо нечего. Дурацкая история, от которой мне еще долго икаться будет. Если в телевизоре все выглядело более или менее пристойно, то в Интернете народ не выбирал выражений. Иногда мне кажется, что Толя предводитель тех троллей. – Она замешкалась и поправила себя: – Был предводителем. Туда ему и дорога.

Инга нервно повела плечами, выпрямила спину, но тут же снова ссутулилась, поймав заинтересованный взгляд Кольцова.

Она явно стеснялась своей фигуры, потому и на встречу пришла в соответствующем платье, удачно скрадывающем некоторые пропорции. Это было странно, потому как ничего сверхординарного лично он не видел. Никогда ему не понять женской души. Полненькие все время пытаются худеть, худенькие мечтают набрать пару килограммов, но лишь для того, чтобы объявить себя толстой и начать убиваться диетами.

Так же и с Перовской. Она обладала силой, не только внутренней, но и внешней. Однако не грубой мужской, а мягкой женской. При всем при этом в ней чувствовался стержень, и, называя себя хрупкой, Инга, конечно же, лукавила. Она была гармонична и оттого прекрасна, как богиня Деметра, какой ее представляют в мифах. Одной рукой такая женщина может подарить жизнь, другой, не задумываясь, забрать ее, если потребуется.

Кольцов даже головой потряс, отгоняя наваждение. Снова его мысли сходились к тому, что Инга могла быть причастной к убийствам. Ведь если потребуется и не будет другого выхода, то можно пойти на крайние меры. Осталось выяснить были ли у нее веские причины.

– Не уверен, что понимаю, о какой истории речь.

– Шутите? – Глаза ее округлились. – Теперь мне понятно, почему вы согласились прийти сегодня. Даже не знаю, стоит ли рассказывать.

Она замолчала, словно и впрямь решала, нужно ли говорить. А потом вдруг махнула рукой и с каким-то отчаянием произнесла:

– Мой папа очень хотел мальчика, а родилась девочка…

* * *

– Какая же ты бестолочь, Инга! Ну чего ты молчишь? Я будто со стеной разговариваю!

– Мам, я не хотела тебя огорчать. Прости.

– А чего ты тогда хотела? Почему я должна за тебя краснеть? Тренер сказал, что ты отказываешься сдавать нормативы. В чем причина?

– Мам, я… – Инга пыталась протолкнуть тягучий ком в горле, пока мать сверлила ее колючим взглядом. – У меня была причина.

– Какая? Какая у тебя может быть причина, скажи на милость? – Мать отвернулась к зеркалу, оттянула двумя пальцами мочку уха и терзала ее теперь крючком сережки в виде длинной подвески с жемчужной бусиной на конце. Сережки она давно не носила, и отверстие, скорее всего, заросло, но Инга не решалась сказать ей об этом.

– Ты не видела там, в мусорном ведре? – Инга вспыхнула, кончики пальцев противно закололо.

– И что? Помоги мне! – мать протянула сережку Инге. – Кстати, я ведь просила вынести мусор.

– Мам, дырочка заросла. – Язык едва поворачивался во рту, казался каким-то тяжелым и распухшим. – У тебя есть красивые клипсы, надень их.

– Черт с ними, с серьгами! – Женщина выхватила из руки дочери украшение и швырнула в раскрытую шкатулку к таким же сережкам, цепочкам и подвескам. – А вот с тобой мы не закончили. Зря, конечно, ты мне настроение испортила на ночь глядя, но чего еще от тебя ждать? Вся в отца!

В их семье это было самым страшным ругательством. И хотя Инга совсем не знала своего папу, она часто представляла, как однажды он приедет и заберет ее. Отчего-то казалось, что с папой ей обязательно будет лучше и не придется ходить в бассейн на тренировки, которые она ненавидела всем сердцем, но не смела ослушаться мать. Та в прошлом могла сделать хорошую карьеру в синхронном плавании, но незапланированная беременность сбила все планы. Оставалась мизерная надежда на возвращение в спорт после родов, да только ребенок родился не того пола.

Что здесь такого, подумали бы многие и оказались бы правы, только для отца Инги все закончилось в тот самый день, когда на свет вместо желаемого сына появилась писклявая дочь.