Зов Чернобога

Хлюпала под ногами болотная жижа, и колючие ветки больно хлестали по лицу. Ажлак не обращал на это внимания. Отбежав подальше от капища, перешел на шаг, продвигаясь к реке тайной тропою. Сердце пело — спасен! Спасен! Упасли боги. Обязательно надо принести им хорошую жертву. Вот только бы выбраться. Теперь уж немного осталось, немного. Знал волхв укромные местечки по берегам. Вот и тайный знак — самолично сделал топором затес на осине, мало ли, пригодится когда. Пригодился… Вот и заросли ивы, мосточки, спрятанный в камышах челнок… О, боги! Еще один беглец?..

— Вижу, ты вовремя покинул капище, волхв, — поднялась от мостков чья-то тень.

— Да уж, — согласился Ажлак. — Подмогли боги. Впрочем, как и тебе, кузнец! Вдвоем мы по реке не уйдем. Проберешься по берегу. Я уж тебя не выдам, не бойся…

— А я и не боюсь, волхв.

Кузнец Рауд навис над жрецом черной громадой. Ажлак даже на миг испугался, хотя какой опасности можно было ожидать от глуповатого наволоцкого кузнеца?

— Так, говоришь, дочь мою, Колму, убили «люди креста»?

— Это не я говорю, кузнец, люди…

— Люди?

Волхв даже не почувствовал, как острое лезвие ножа вошло в сердце. Лишь захлопал глазами, удивляясь, с чего б это так горячо стало в груди и свет померк в его глазах, а мертвое тело с плеском свалилось в воду.

Над лесом, над капищем и рекою, над маленьким черным озером вновь поднималось солнце.

— Люди говорят, это злое, нехорошее место, — передернув плечами, сообщила князю Ладислава. — Скорей бы покинуть его.

— Сегодня уйдем, — кивнул Хельги. — Но допрежь справим тризну. Жаль, погиб Келагаст…

— Жаль?!

— Да, жаль… Его следовало бы судить перед всем народом. Так было бы лучше. Ну, что ж, погиб, так погиб… — Князь вздохнул. — А почему это озеро так называют?

— Дивьян говорил — сюда стекается зло, чтобы обрести силу.

— Обрести силу… Так вот почему…

— Слышишь? — Ладислава перебила князя. — Как здорово поет коростель!

Хельги прислушался, улыбнулся.

— Какой же это коростель? Это жаворонок…

— Сам ты жаворонок… Ну-ну, убери руки, во-он воины твои смотрят…

— И что? Давай спустимся, пониже, к реке…

— Давай…

— Ты поедешь со мной в Киев?

Девушка вздрогнула, остановилась.

— Наконец-то спросил!

— Так поедешь?

— Я подумаю, милый.

Озаренные лучами восходящего солнца, они приникли друг к другу и слились в долгом поцелуе.