Зов бедствия

Язык, к слову, оказался не совсем привычным. Вроде бы и наш, но в нём присутствовало где-то на шесть-семь букв больше. Но Альма быстро приноровилась, тем более что большинство из них означали скорее сочетания букв или немного иное их произношение. К примеру, там был странный символ с буквой «т» с двумя чёрточками, который читался как «тх».

Только когда я прилёг и закрыл глаза, отключился мгновенно. Крепкий оздоровительный сон пошёл мне на пользу. Когда я был погружён в дела, сонливость просто не замечалась. Но это не значит, что её не было.

Под чарующий голос Альмы мне приснилось что-то на редкость приятное. Наверное, впервые на Стене это были не кошмары и бесконечные переходы, а какая-то уютная романтика.

— Эм… Арктур..? — я проснулся от того, что знахарка толкала меня в плечо.

Затем послышался какой-то шипящий хлопок, и я рывком поднялся, едва не столкнувшись с Альмой лбом.

Рядом поднимался сонный Рейн. Одна Тия продолжала спать, как убитая.

На двери отпечатался алый кружок раскалившегося металла.

Рейн встал у входа, просунул найденную среди инвентаря ржавую лопату, и резко надавил, открывая дверь.

Мелькнул хрустальный болт, отбрасывая огневика к стене, и следом за ним — брошенное мной копьё. От одной мысли про это существо, оно покрылось изморозью и стало исходить ледяным паром.

— С этим нужно что-то делать, — сонно сказал Рейн.

— Ага, сказать ему спасибо, — хмыкнул я. — Сработал, как будильник. Альма, почему ты не разбудила нас с началом ночи.

— Я.. эм.. немного сама задремала…

— Ладно. Солнце только село. Пора приступать. Тия.. проснулась? Чуешь врага?

— А-арк.. — с трудом раскрыв глаза, позвала меня зевающая шманка. — Там мотыльки…

Да, первыми на третью ночь пришли снежные мотыльки, так и не расширив ряды разнообразия монстров для Альмы. Становление юстициаром было сложнее, чем проходчиком — поверхность Стены не часто радовала разнообразием.

Мы пополнили запас чёрных, напоминавших антенны, усов, до четырёх. Фрагментами монстры делились весьма неохотно.

Затем налетели знакомые совомедведи. Хренова туча жирных ублюдков. Я так и не понял, как именно они попадали на Стену со своими смешными маленькими крылышками, но было их на этот раз очень много и пришлось выложиться на полную.

Когда пришёл третий вид монстров, я обрадовался, что наконец-то увижу что-то новое и продвину Альму к новому статусу. Но вместо этого…

Вместо этого мы едва не погибли, столкнувшись с чем-то совершенно ненормальным.

Зря я жаловался на однообразие монстров. Уж лучше такой конвейерный фарм, чем то, что пришло по наши души.

В ту ночь мы столкнулись с чем-то настолько жутким и ненормальным, что ещё долго вздрагивали от воспоминаний об этом.

Это были чернильные пересмешники, у которых тело состояло из причьей головы со связкой тянущихся по форме птичьего силуэта разветвлённой чёрной жилы, из которой вырывались белые горящие точки.

Существа определённо не походили ни на что виденное мной прежде. И атаковали они тоже странно.

С непередаваемым звуком, напоминавшим звон высокой струны, птицы срывались с места поближе к добыче. Медленно но неотвратимо существа окружали нас, при этом вызывая галлюцинации, наводя странный морок, тошноту и видения.

Всё перед глазами начинало мутиться. Я перестал различать сон и реальность, будто объелся каких-нибудь мухоморов.

Мы даже не сразу поняли связь между странными существами, да и не сразу вообще их обнаружили — Тия тварей не почуяла вовсе.

Они прилетели сами после боя с медведо-совами, заинтересовавшись обилием трупов.

Погрузив нас всех в странное состояние морока, птицы решили, как говориться, достать и до покойников. Одна из них присела на тело дохлого медведя с перьями, и тот вдруг поднял голову, вновь открывая закатившиеся глазницы.

Вот только вместо зрачков в них теперь летали светящиеся белые мотыльки, выходившие изнутри и создавая вокруг мёртвого существа ореол светящихся точек.

Медведь выпустил из себя небольшое облако светящихся крылатых существ, и шагнул в сторону Рейна, замахиваясь лапой.

Мечник просо стоял и смотрел, не осознавая реальность и не понимая, что перед ним. Да что там, я сам не мог понять, снится ли мне это всё, или я вижу галлюцинации. Всё казалось нереальным, а сама смерть.. я вдруг понял, что мне интересно попробовать сдохнуть. Настолько любопытно, что я готов сам себе перерезать горло чтобы узнать, как выглядит загробное царство.

Лишь в последний момент я засавил себя оттолкнуть друга, при чём скорее чтобы занять его место, нежели чтобы спасти.

Следом начали вставать и другие мёртвые мишки.

Неотвратимость. Вот что нас встретило в ту ночь на Стене.

В этом бою мы превратились из хищников в добычу.

Способности Тии оказались бесполезны и в вампиризме. На оружие им было плевать — птичка просто теряла птичью голову и ворох перьев, но черная.. то-ли сеть капилляров, то-ли угловатое тонкое дерево — в общем, это нечто спокойно разделилось и слилось вновь в полуметре от своего прежнего тела.