Зов Атлантиды

Как раз следующей планеты — 1701‑й — она и дожидалась. Та была как раз в пределах нужной дальности.

Выйдя из трубы, Янус уже был собой прежним. Для каждого из них прошло всего несколько секунд, но снаружи пролетело два года. Колокола, растягивающие время, в обоих концах корабля в сочетании со стазис-камерами делали скачки сквозь время и пространство легкими, как послеобеденная дрема.

— Со времени первоначального исследования тут развились кое-какие экзотические виды, — заметил Янус. — Давай возьмем посадочный модуль «Альфа». Может быть, найдется что-нибудь для ковчега…

— Согласна, — ответила Изида, активируя собственный терминал и прокручивая информацию в надежде найти благовидный предлог улизнуть. — Высланные вперед зонды также обнаружили признаки окаменелостей на седьмой планете. Я бы хотела взять посадочный модуль «Дельта», чтобы добыть образцы.

Неохотно согласившись, Янус добавил:

— Давай периодически поддерживать радиоконтакт.

— Конечно.

Изида выбрала посадочный модуль «Дельта» по двум причинам: это единственный корабль, способный к гиперпространственным переходам малого радиуса, да вдобавок на нем есть плот воскрешения.

У границы Солнечной системы она совершила прыжок, которого дожидалась двадцать три года, — к колонии Изгнанников.

Обзорный экран внутри посадочного модуля «Дельта» показал, что цивилизация делает свои первые неуверенные шажки. Поселения были еще чересчур малы, чтобы увидеть их с орбиты, но при большом увеличении она увидела на обзорном экране фермы в окрестностях простых городов. Изгнанники неспешно создавали собственную утопию, не похожую на сложившуюся на их родной планете.

Изида вступила в радиоконтакт, договорилась о встрече и приземлилась на поверхности планеты. Спустила плот воскрешения перед самой посадкой, а затем встала перед посадочным модулем в ожидании.

Модуль приземлился в скалистой местности в нескольких милях от небольшого поселения. Через несколько минут из-за уступа скалы показался Ликос. Его юношеское лицо стало более суровым и обветренным, но черты по-прежнему лучились обаянием, которое Изида находила неотразимым.

Не думая, не проронив ни слова, она пересекла разделявшее их расстояние и обняла его, едва не повалив на землю.

— Эй, — сказал он, отстраняя Изиду, чтобы оглядеть ее, — ты не постарела ни на день!

— Стазис-камеры творят чудеса. — Изида кивком указала на прямоугольную конструкцию в нескольких футах от них. — Сам увидишь.

— Что это? — Ликос скептически оглядел конструкцию.

— Плоты воскрешения. Большие корабли спускают их, когда оказываются в опасности. Если экипаж гибнет, то воскресает на нем и может дождаться спасения.

— Это напоминает мне старый мир, — покачал Ликос головой. — Здесь жизнь проще.

Изида уловила в его интонациях какие-то странные нотки. Колебания? Страха?

— Наш план тебе разонравился?

— Нет… Дело такое. Мы строим тут нечто славное. Когда мы говорили… тогда я думал, что изгнание равноценно крушению. Но тут мы сплотились. Есть и единство, и смысл.

— Они никуда не денутся.

— Для меня прошло больше двадцати лет. Растолкуй мне снова.

Изида извлекла контейнер.

— Это ретровирус. Просто выпусти его где угодно. В идеале — в густонаселенном районе.

— Смахивает на арсенал бунта, — заметил он, беря серебристый цилиндр.

— Не будет никакого террора или болезней. Этот вирус воссоединит наш народ, Ликос. Мы сможем жить вместе на одной планете — любой из нас. Один мир. Один народ.

— Как он работает? — приподнял он брови. — Растолкуй попроще.

— Мои исследования изолировали гены, нажимающие на рычаги эволюции. Я зову их геном Атлантиды, хотя на самом деле это набор генов, и его активация играет критическую роль. Терапия модифицирует ген Атлантиды у каждого на этой планете.

— Мы изменимся?

— Медленно. Я периодически буду снимать показания и вносить коррективы, если что-нибудь пойдет не так. Изменения будут незаметны. Это незначительные преобразования в мозговых связях, прежде всего в зонах переработки информации, коммуникации и решения задач. Эта терапия повысит потенциал каждого на этой планете. Когда-нибудь это назовут актом, объединившим наш народ сызнова. — Изида ждала, но Ликос не отозвался ни словом. — Ты мне веришь?

— Целиком и полностью, — без колебаний сказал Ликос.

— Тогда увидимся через несколько минут. — Она улыбнулась. — Или десять тысяч лет по местному времени.

Вернувшись на орбиту, Изида не удержалась, чтобы не поглядеть, как Ликос идет обратно к деревушке с серебристым цилиндром в руках. И уже перед тем, как тень ночи протянулась по планете, накрыв скалистую местность, где притаился плот воскрешения, Ликос вернулся к нему с пустыми руками и вошел внутрь.

Изида испустила вздох облегчения, ощутив трепет предвкушения. Затем открыла червоточину и вернулась на планету 1701, к главному кораблю.

Моментально заметив ее прилив энергии, Янус не преминул высказаться:

— Должно быть, удачно слетала.

— Да.

— Я тоже. Загрузил ковчег Д. Ты не поверишь. — Он вызвал на экран ряд изображений. — Это летающие рептилии с фотосинтетическим кожным слоем. А ночью, когда охотятся, становятся невидимыми.