Зов Атлантиды

Дубец уже более уверенно управлял шаттлом и скоро подвел его по мрачным глубинам к нужной отметке и тут обнаружил, что бакен обвил гигантский кальмар и пытается пробить мигающий фонарь клювом.

Водяной развернул шаттл выхлопом к животному, и то поспешило уплыть, отчаянно оттолкнувшись щупальцами от буя. Дубец включил команду автоматической швартовки, чтобы шаттл опустился точно на магнитный причал.

К-Макс презрительно засмеялся.

– Что ж ты по родственникам-то палишь, Рыбец? Тебя перестанут приглашать на семейные торжества.

Дубец треснул кулаком по приборной панели.

– Как ты мне надоел!

– Мне тоже, – сказал Финт и небрежным движением снял электрошоковую дубинку у К-Макса с ремня. Он мог поразить огромного пикси немедленно, но хотел подождать, пока тот осознает смысл происходящего.

– Эй! – воскликнул К-Макс. – Что ты… Ты взял мою… – Тут до него наконец дошло. – На тебе нет наручников!

– Смышленый юноша.

С этими словами Финт ткнул К-Макса дубинкой в живот, пронзив тело пикси разрядом в десять тысяч вольт. Надзиратель затрясся, словно в пляске святого Витта, и осел бесформенной кучей на палубу.

– Ты убил током моего коллегу, – тупо произнес Дубец, – это должно огорчить меня, но мне это кажется в порядке вещей, даже более чем в порядке, хотя по моему голосу этого не скажешь.

Финт еще раз подмигнул Юниксу, словно говоря: «Смотри, как работает твой гениальный босс».

– Тебе ничего не должно казаться, мастер Дубец. Просто отключи дуги номер три и шесть.

– Только три и шесть? Разве ты не хочешь освободить всех своих друзей? Ты так много времени провел в одиночестве, Финт.

Дуги три и шесть резко отщелкнулись, Финт встал и с наслаждением размял ноги, словно просидел прикованным целую вечность.

– Не сейчас, мастер Дубец. Некоторые друзья могли меня забыть.

Юникс тоже освободился и немедленно принялся снимать с К-Макса ботинки и ремень. Он скинул верхнюю часть робы и опустил ее до пояса, чтобы испещренные шрамами шишки на месте крыльев обдувал свежий воздух.

Финт ощутил легкое беспокойство. Юникс всегда его тревожил, поскольку, несмотря на беспредельную верность до гроба, был не просто странным, а запредельно странным. Он давно мог нанять пластического хирурга и срезать эти шишки, но предпочитал носить их, словно боевые награды.

«Если замечу хотя бы малейшие признаки измены, придется убить его, как собаку. Без колебаний».

– Юникс, все в порядке?

Бледный спрайт отрывисто кивнул и продолжил обыскивать К-Макса.

– Очень хорошо. – Финт вышел на середину, чтобы произнести свою коронную речь. – Господа, мы находимся на пороге события, каковое в прессе, как правило, называется дерзким побегом из тюрьмы. Некоторые из нас выживут, некоторые, к сожалению, нет. Могу только порадовать, что выбирать предстоит вам.

– Я выбираю остаться в живых, – сказал Кол Чугга – угрюмый гоблин со следами укусов на черепе и мускулами до самых ушей.

– Не так быстро, Чугга. Следует продемонстрировать веру.

– Можешь рассчитывать на меня, капитан.

Эти слова произнес Бобб Лохби – гном, скованный не только кандалами, но и кольцом на челюстях. Он по приказу Финта принимал участие во многих схватках, включая и самую роковую, на Терн Мор, в результате которой Джулиус Крут и Элфи Малой наконец арестовали Финта.

Финт щелкнул по кольцу Бобба, и оно зазвенело.

– Могу, мастер Лохби, или ты ослабел за долгие годы, проведенные в тюрьме? У тебя остались смелость и сообразительность?

– Сними кольцо – и узнаешь. Я проглочу этого надзирателя целиком.

– Какого надзирателя? – спросил Дубец, почувствовав беспокойство, несмотря на пульсирующую на шее руну рабства.

– Не тебя, Дубец, – успокоил его Финт. – Мастер Лохби имел в виду не тебя, не так ли, мастер Лохби?

– На самом деле как раз его.

Финт сложил пальцы пирамидкой и поднял ее к самому лицу.

– Какая неприятность. Возник конфликт интересов, мастер Дубец. Ты оказал мне огромную услугу, но Бобб Лохби хочет тебя съесть, а это может оказаться забавно, кроме того, он становится раздражительным, если его не покормить.

Дубец хотел испытать ужас, сделать нечто радикальное, но руна на шее запрещала любые эмоции, кроме легкого волнения.

– Прошу тебя, Финт, капитан… Я думал, мы друзья…

Финт Крут задумался на секунду.

– Ты предал собственный народ, Дубец. Разве я могу считать другом предателя?

Даже одурманенный магией, водяной уловил иронию. В конце концов, разве не Финт Крут неоднократно предавал своих подельников, даже приносил в жертву членов преступного братства ради получения необходимых благ в камере?

– Но части для твоей модели… – слабо возразил он. – А еще компьютер… Ты назвал имена…

Финту не понравилось развитие разговора, и он, сделав два быстрых шага, ткнул беднягу дубинкой в жабры. Тот повалился на бок в кресле пилота и обмяк на ремнях, руки у него безвольно повисли, жабры мелко задрожали.

– Болтун, болтун, болтун, – веселым тоном произнес Финт. – Все эти тюремщики одинаковы. У них во всем заключенные виноваты, верно, ребята?