Зов Армады

– Говоришь, сентиментальный? – Отсмеявшаяся Злата уже взялась за стирку. – Блин… Вот честно… я впервые за время после Судного дня могу без опаски повернуться к кому-то спиной… Потому что я такая же – один в один! И отца ищу, и не сидится, скучно на одном месте. И подстрелить не могу того, кто мне симпатичен, кто не выглядит уродом и негодяем…

– И многие тебе симпатичны? – усмехнулся Треш, поправляя оружие и страховочный тросик, спасший ему жизнь.

– А-а, вон как ты рогача-то одолел! Сцепку сварганил заранее? А что, знал, что так будет? – удивилась Злата, заметив петлю на веревке, стравливаемой за уступ скалы.

– Догадался. На всякий случай сделал… а случаи разные бывают! – Без тени иронии сталкер подошел к девушке. – Уж извиняйте, что не могу обеспечить вам, мадемуазель, полной защиты и безопасности, но могу предложить страховку на остаток ночи. И еще предлагаю лечь вот здесь, спинкой к спинке, согреть друг друга теплом младых тел и вместе встретить рассвет. Ведь, говорят, это так романтично…

Злата повернулась, Треш осекся. Взгляд его приковался к мокрой майке и упругой женской груди под ней.

– Что такое?.. – Девушка изобразила саму невинность и оглянулась. – Что там? Опять рогач?

– Мда… – Сталкер отвел глаза в сторону и смущенно кашлянул. – Шутки шутками, но ведь могут быть и дети…

Нахохотавшись, они продолжили подготовку ко сну, только теперь между ними исчезло напряжение и чувство скованности. Злата почувствовала себя так, будто знала Треша все прошедшие годы. Ни грамма сомнений, словно между ними протянулась тонкая, но прямая родственная нить. Сталкер в свою очередь тоже сменил недоверие на радушие и симпатию к этой милой, не по годам умной и бодрой девчонке. «Сколько ей? Не больше двадцати. Но откуда такой опыт и мастерство, спокойствие и рассудительность? Симпотная, блин, чертовка!»

Развесив мокрые вещи на импровизированной сушилке, сооруженной из рогатин, Злата в запасной футболке и обратно надетой «горке» ушла в кусты. Что она там делала, можно было догадаться. Явно не только по нужде, потому что брякнул колокольчик и тонким специфическим звуком завибрировала натянутая струна. «Растяжку-сигналку сбацала. Ишь, дает стране угля! Что с ней завтра делать? Сейчас думать уже не могу, спа-ать. Иначе завтра помру». Треш расстелил еловые лапы, кинул сверху маскхалат пленницы, подложил под голову рюкзак, «Вал» прижал к себе вдоль тела.

– Костер обнови и ложись. И без вопросов… все завтра. Надеюсь, никаких сюрпризов? А то ведь я, правда, только спать… – пробубнил сталкер, зевая. – И сигналку… свою… слушай сама… я… капути… ки…

– Приятных сновидений, козлик! – хмыкнула Злата, поправляя футболку под «горкой», сгребла ветки в кучу возле костра, вздохнула, легла, прижавшись к Трешу спиной, и отметила, что он нравится ей все больше и больше.

* * *

Южный форт, в прошлые времена называвшийся Воронежем, отличался от Западного масштабами и обороной. Никаких ветряных мельниц, питающих электричеством Ограду, ни рвов с водой, ни камне– и огнеметов. Естественной преградой непрошеным визитерам служило одно из ответвлений Реки, опоясывающее все поселение вокруг. Сеть блиндажей и колючей проволоки дополняла оборону, а несколько автоматических самонаводящихся спарок-турелей серьезно усиливали неприступность форта. Редким часовым оставалось лишь поглядывать в сторону заречного ивняка, согласно сторожевому регламенту.

Крепость не имела высоких стен с амбразурами и сторожевыми башнями по краям периметра. И фортом числилась, потому что стерегла покой Пади с юга, контролируя массовые нашествия потенциальных врагов: кочевников, мутантов и различной нежити. Южный форт фиксировал передвижения пришлых, появление эпидемий и выход поселенцев за границы Пади. В форпосте числились до тысячи человек постоянного населения, до сотни переменного – гостей, ежедневно посещавших его, и трех десятков заключенных различных группировок. Совет старейшин насчитывал десять избранных, гарнизон – сотню бойцов, а обнесенный «егозой» железобетонный корпус ученых и медперсонала – полсотни человек. В этом бункере остатки научного мира Пади изучали болезни, вирусы, бактерии, мутацию и проводили различные исследования. Именно здесь за три года Хаоса появились усовершенствованные версии некоторых артефактов, противоядие от пауков-шипунов и мормонов, огромных рыжих убийц-муравьев, наводнивших область Черноморья, а также изучались аномалии и создавались лекарства от чумы, холеры и нью-гриппа.

Причин беречь и хорошо защищать форт имелось много, в конце концов, он был единственной преградой волнам мутантов и уродов, валом валивших от недалекой Дуги. Но, видимо, не так уж и тщательно охраняли крепость от внешнего и внутреннего врага…

Пока добравшийся до форта Малой подробно рассказывал старейшинам о рейде отряда, и это подтвердили прибывшие этой ночью дед Игнат с одноруким верзилой Добрыней, пятая колонна устроила восстание.