Зорох

«Большая удача, что Марк нашел их, Элту и Кабишу повезло куда меньше, – подумал он, отводя взгляд от лучника и его семьи. Двинулся дальше по ущелью. – Как изуродовали они ее лицо, – не выходило у него из головы. – Беззубый Тритон с ними, с этими тарийцами. Это наше право на месть. Зря я накинулся на них. Прикончили раненых и правильно. Страшно подумать, что пережили эти женщины за пять долгих дней…»

Вдруг Леман остановился. То что искал было перед ним. Наконец, за долгие годы, он воочию увидел то, в чем бесконечно сомневался, и на что бесконечно надеялся.

Справившись с внезапной оторопью, он не спеша, но уверенно подошел к оставленной на обочине повозке. Передняя часть повозки и крыша обшиты досками, середину и заднюю часть стягивал каркас из стальных прутьев. На маленькой, в пол его роста двери, болтался массивный навесной замок. В самой клетке кто-то был. Леман подошел ближе и увидел томящихся в ней пленников, это были дети.

Всего их было шестеро: три девочки и три мальчика. Самой младшей из девочек, голубоглазой, с растрепанными локонами светлых вьющихся волос лет восемь, двум другим, темноволосой с черными узкими арпийскими глазами, и третьей бритоголовой с красивым лицом и кофейным цветом кожи, лет по десять. Мальчики были того же возраста, двое из них были из племени горцев, их выдавали теплые шерстяные штаны и жаркие меховые накидки. Третий, который показался Леману старше других, сидел к нему спиной, на нем одета широкая, с чужого плеча рубашка, и изорванные штаны.

Сидели они прямо на дощатом прогнившем от сырости полу, не переглядывались и не разговаривали друг с другом. Дети разных народов, как брошенные в одну яму дикие коты, не смотря на дни, проведенные вместе, они все еще относились друг к другу с опаской, и даже с враждебностью.

Леман обошел клетку стал с другой стороны, подергал ржавый металлический прут, и снова взглянул на самого старшего из детей. Теперь он был к нему лицом, и эрл ждал, что он посмотрит на него, но тот не проявлял к хозяину Диких земель никакого интереса. Другие же дети, не поворачивая голов, неустанно следи за ним газами.

Эрл Леман! – окликнул его кто-то из воинов. – Осторожнее с этими дикими! Разные слухи ходят. Вы слышали про голодных? Может быть они уже обращенные!

Леман узнал голос Сирола одноглазого, и оглянулся.

– Ведьмы ушли в горы, ловили и ели диких козлов, – продолжал Сирол, – а потом понесли детей от их мертвых духов. Появились грибусы, а от них пошли голодные. Теперь вся эта нечисть валит с гор! Святой Габриэл обещал Последний дождь уже этой зимой.

– Вздернуть бы твоего Габриэла, – огрызнулся Леман.

– Не говорите так эрл! Духовные отцы предупреждали, что смерть придет к нам через детей Тритона. Тарийцы звери, но не дураки, подумайте, зачем сажать детей в клетку? Посмотрите на них, это очень странные дети, не выпускайте их.

– А ты глупее, чем я думал, – с упреком бросил Леман. – Меньше бы слушал разные байки. Ты сын просвещенной Харпы, и до сих пор не научился читать. Кабачные сплетни и проповеди духовных отцов не лучший способ получения знаний. Темные люди Сирол, страшное оружие в руках хитрецов и разбойников…

– Я пробовал однажды читать, у меня не получилось.

Леман усмехнулся, показал на решетчатую дверь. – Мне надо сбить замок, принеси мне молот.

– Эрл Леман, народ Диких земель видел такое чего вам и не снилось! Послушайте стариков. Они расскажут вам…

Леман отмахнулся, давя понять, что разговор окончен, потом обратился к детям:

– Кто вы такие? – на вопрос никто не ответил, поэтому пришлось повторить строже: – Откуда вас привезли?

– Харла манагай кху … – хмуря брови, прорычала девочка арпийка, награждая его холодным надменным взглядом.

– Как? – не расслышал Леман.

– Хара манагай арука ррр… – повторила она что-то на своем и протянула к нему руку.

– Она хочет пить, – произнес мальчик, который до сих пор не обращал на Лемана внимания. На этот раз он поднял взгляд и посмотрел на эрла с нескрываемой неприязнью.

Леман снял с пояса мех с водой, и, протянув руку между прутьями, передал девочке. Она обхватила булькающий, покрытый испариной кожаный сосуд руками, вытянула зубами пробку, и, подняв его, приложилась губами к горлышку; пила жадно, большими глотками, проливая тонкие струйки на подбородок и шею.

Другие дети с ожиданием смотрели на нее, но арпийка не собиралась ни с кем делиться, опустошив почти весь мех, она снова заткнула его пробкой и, поджав ноги, спрятала между ляжками и животом.

– Вот как, – с удивлением произнес Леман, когда понял, что его мех нашел себе нового хозяина. – Сейчас мы собьем замок, дадим вам пить, накормим, и подыщем что-нибудь подходящее из одежды. Можешь им перевести? – спросил он все у того же неразговорчивого мальчика.

– Они вас поняли, – ответил он.

Светловолосая, самая маленькая из девочек наклонилась в сторону арапийки и прошептала ей что-то на непонятном языке.

– Аграбар марак, – громко ответила ей та.

– Нет, эта белобрысая не арапийка, – прежде чем Леман спросил, ответил мальчик. – Ее зовут Эльза, ее привезли из страны Голубых озер, она знает сто языков.