Зорн

При раскатах голоса Маттиаса лежавшие пленные опять начали стонать и корчиться. Некоторых рвало. Подбегавшие монахи заботливо переворачивали таких на бок, чтобы они не захлебнулись собственной блевотиной.

На этот раз приступ продолжался очень долго. Монахи следили за тем, чтобы дергавшиеся в припадке люди не разбили себе голову. На лицах Верных было видно сочувствие. Они, как могли, старались облегчить страдания солдат. Иногда они подходили к застывшему с искаженным лицом курсанту и, бормоча молитвы, закрывали умершему глаза. Зато, с какой радостью они смотрели на тех, что вдруг успокаивались и с блаженной улыбкой начинали ровно и спокойно дышать.

– Вы услышали его! – опять загремел голос Маттиаса. – Теперь вы наши братья и сестры! Поднимите и развяжите их.

Монахи кинулись исполнять приказание. Поднимая счастливо улыбавшегося солдата, они брызгали из пульверизатора с реагентом на паутину, стягивавшую руки. Паутина рассыпалась, а Верные спешили к следующему выжившему.

– Сколько? – тихо спросил Маттиас у подошедшего охранника.

– Почти треть.

– Жалко. Но деваться некуда, время поджимает.

– Среди не выдержавших ни одной женщины. Видимо, они выносливей.

– Как хорошо, что у нас принцесса, а не принц.

В это время оставшиеся в живых командиры уже строили своих солдат. Те, без суеты, разбирали принесенные в зал боевые шлемы и оружие. Потом становились в строй.

Охранник, командовавший до этого монахами, поделил строившихся на две равные группы, потом собрал оставшихся командиров. Самым старшим оказалась девушка лейтенант. Остальные – сержанты и капралы.

– Как вас зовут, лейтенант?

– Луаза Вернье!

– Я Грюн. В свое время я носил звание полковника. Но теперь я служу Совершенному. Зовите меня просто командир.

– Вернье, вы принимаете командование вот этой группой, – он показал на стоявших слева. – Задача проста: сейчас сюда движутся остальные солдаты вашей части. Ими займутся монахи. Ваше дело – удержать ворота любой ценой до тех пор, пока на помощь вам не придут новообращенные. Я с остальными займусь другим выходом. Задача понятна?

– Понятна, командир Грюн!

– Выполняйте!

Подбежав к своей группе, Вернье скомандовала:

– Направо! За мной, бегом марш! – и на бегу добавила. – Кто отстанет – пристрелю сама.

Когда они выбегали в коридор, монахи уже затаскивали в зал солдат из новой колонны.

Находившиеся снаружи войска даже не догадывались об участи вошедших в храм. Разнежившись под лучами утреннего солнца, солдаты лениво перебрасывались шутками.

Проснувшиеся жители, сначала испуганно выглядывавшие из окон своих домов, постепенно успокоились и начали появляться на улицах. Первыми к десантникам подобрались мальчишки. Собравшись кучками, они незаметно подбирались все ближе к военной технике. С горящими глазами они рассматривали расставленные вдоль улиц транспортеры. Хвалясь друг перед другом знанием родов войск и оружия, они с упоением следили за проносящимися в небе штурмовиками. Восторженно приветствовали каждый пробегающий мимо взвод курсантов. Сначала солдаты предупредительными криками отгоняли детей от техники, но час шел за часом, а ничего нового не происходило. Мальчишки осмелели и, почувствовав, что в криках солдат уже нет той строгости, кое-где даже залезли на броню.

У взрослых в этом мире тоже никогда не было такого развлечения. Воспользовавшись тем, что, по понятным причинам, работа на сегодня отменялась, они высыпали на улицу. Мужчины с деланно равнодушными лицами, усевшись на вытащенных из домов стульях, кидали короткие реплики, а женщины, собравшись в кружок, галдели все разом, обсуждая происходящее. Молодые девушки, сбившись в стайки, подкусывали снявших шлемы курсантов. Те не оставались в долгу. Парни в бронекостюмах весело хохотали, показывая здоровые белые зубы, а девушки отворачивались и прыскали, прикрывая рот рукой.

Генерал, расслабленно развалившись в кресле, рассматривал голограммы с улиц и подтрунивал над Глемасом:

– Задали вы нам задачку, агент! Я даже не знаю, как мы отобьемся, если эти девчоночки начнут брать моих курсантов в плен.

У гронца же на душе, наоборот, было очень плохо. Что-то не так. Разглядывая эти мирные сцены, он чувствовал, что что-то важное сейчас упускает. Казалось, еще чуть-чуть и он поймет, в чем, дело: почему столь пугавшая его операция превратилась в фарс.

– Что-то долго они. Скорей бы привели вашего Маттиаса, да и заканчивать с этим делом. У нас учебный план пошел насмарку из-за…

– Генерал! – закричал Глемас. Он понял, что его смущало. Не могли войска находиться несколько часов в храме и не дать о себе знать. – Приказ всем войскам к бою!

Гронберг впервые воспользовался своим правом командовать. Генерал удивленно уставился на него, а Гронберг понял, что уже поздно. Они проиграли.

За эти секунды на улицах все неуловимо изменилось.

– Смотри! – курсант, стоявший у ворот внутри храма, показывал на появившихся из темноты коридора троих солдат. Оружие у них висело за спиной, маски шлемов открыты. Они шли, не обращая внимания на часовых, что-то обсуждая между собой и весело пересмеиваясь. Оба часовых напряглись.