Зорн

– Ты же уже спрашивал. Конечно, есть, и не один.

В этот раз Кротов смотрел только на Азани.

– Ну что, теперь доходит?

– Вроде доходит, – мрачно согласился Азани. Девчушка, соскочившая с рук Джерези, когда начался припадок, стояла, держась за лавку, и сочувственно смотрела на капитана. Неожиданно она заплакала.

– У мамы тоже так было, – проговорила она сквозь слезы.

– К дракону все! – Азани схватил девочку на руки и прижал к себе. – Я тебе верю! И что же нам с этим делать?

– Мне нужна ваша помощь, чтобы опять попасть в храм.

– Считай, ты её получил! – Азани оглядел присутствующих. – Я правильно говорю?

Все, находясь еще под впечатлением произошедшего, согласно закивали.

– Поможем. Конечно, поможем.

Ронг, сидевший с поникшей головой, тихо сказал:

– А мои родители так не мучились. У них был всего один приступ. И то, слабенький. Они сразу услышали Совершенного.

Сергей вспомнил, что говорил Гронберг по этому поводу.

– Все зависит от уровня чипа. Люди с дешевыми имплантатами низких уровней легко подчиняются силе Маттиаса. А тем, у кого чипы высшего уровня, да еще и не один, приходится помучиться, пока их взломают.

– А говорили, что богатые мучаются больше, потому что у них больше грехов, – сказал кто-то.

– Может, у них и больше грехов, но все: и бедные, и богатые становятся одинаковыми рабами Маттиаса.

В это время в зал вбежал ещё один подросток.

– Ты же говорил, все здесь, – Сергей повернулся к Азани.

– Это охрана. Должен же кто-то следить за камерами, пока мы едим, – ответил Азани.

Вбежавший подошёл к ним.

– Ты сказал предупреждать, если эти опять появятся здесь. Один недавно появился и до сих пор лазает по развалинам, что-то вынюхивает.

– Кто там? – заинтересовался землянин.

– «Глаз Совершенного», – ответил Азани. – Что этому шпиону здесь надо?

Что-то мелькнуло в голове Кротова, но так и не сформировалось в чёткую мысль.

– Давай-ка я отведу Джерези. Где она будет спать?

– Там же, где и Аэс. В комнате вместе с девчонками. Они ей, по-моему, уже место приготовили.

– Пойдем, тебе надо прилечь.

Сергей попытался осторожно помочь Джерези подняться. Но та, отодвинув руку, встала сама.

– Все уже нормально. Пойдем, мне надо переговорить с тобой наедине.

С другого конца стола за ними наблюдала Аэс. Увидев, что они уходят вдвоем, она прикусила губу.

Как только они свернули за угол, Джерези схватила Сергея за отворот куртки.

– Ну-ка, давай выкладывай все! Ты этих пацанов можешь за нос водить. Со мной это не пройдет!

– Ты о чем? Я тебя не понимаю? – Кротов, действительно, не понимал, что ей надо.

– Не понимаешь? А то, что ни один человек не сможет стрелять так, как ты, не имея боевого имплантата! Ты понимаешь, что это значит?

– Нет!

– Не прикидывайся! Ты не человек!

Вот этого он никак не ожидал и сначала даже растерялся. Потом не выдержал и расхохотался:

– Эх, сказал бы мне кто-нибудь две недели назад про весь этот дурдом, я бы его самого в дурку на проверку сослал!

Ничего не понявшая из его речи, Джерези продолжала:

– Не уходи от ответа! Ты знаешь, я неплохо разбираюсь в технике допроса, и если я до тебя доберусь…

– Все! Это уже не смешно! – Кротов разжал пальцы десантницы – все-таки он был намного сильнее её – и поправил воротник.

– Тогда я ничего не понимаю! Всю жизнь я знала, что ни одну работу нельзя выполнять без чипа. Тем более воевать. И еще я знала, что воздействовать на имплантат невозможно, а что теперь?

– Все когда-то случается в первый раз, – философски ответил Кротов. – Пойдем, я тоже многого не понимаю, попробуем разобраться.

Возле одного из проходов стояла пластиковая скамейка.

– Давай присядем, капитан. Как ты?

– Все нормально! Я же сказала! – присев рядом, она задумалась. Кротов тоже молчал, давая ей обдумать то, что она сейчас узнала. Сидя рядом с ней, он попытался определиться в своих чувствах.

Он был влюблен, в этом он уже нисколько не сомневался. Чувство к той девчонке, что провожала его в армию и клялась ждать вечно, не шло ни в какое сравнение с тем, что он испытывал сейчас. А ведь он считал тогда это настоящей любовью. Когда, через несколько месяцев, перед самым выпуском из учебки, от неё пришло письмо с известием о том, что она выходит замуж, он мучился несколько дней. Даже плакал ночами. Сейчас ему понятно, что это страдало оскорбленное мужское самолюбие.

Стало страшновато, что ведь все могло пойти иначе. Она бы не вышла замуж, он вернулся из армии – свадьба и жизнь, когда он, приходя с работы, устраивался с пивом у телевизора, а она – в старом халате – ходила бы по комнате и выговаривала ему из-за каких-нибудь мелочей. Кротов поежился. И он никогда, никогда не встретил бы Джерези.