Зорге

В архиве Золингена сохранились документальные свидетельства того, что «Зонтер» вел не только журналистскую, но и специфическую преподавательскую работу в этом районе. В соседнем городке Олигс доктор Зорге читал курсы лекций «Философские основы общественных наук», «Курс экономики для фабричных советов» и «Что необходимо знать о законе о фабричных советах» в так называемом Народном университете Олигса. Судя по следующему сохранившемуся объявлению ректора университета, это было временное учебное заведение, ставящее целью образование небогатых слоев населения (посетителями первого курса лекций доктора Зорге были 59 человек, почти все – представители рабочих специальностей) фактически собственными средствами и силами: «Французские оккупационные власти предоставили в распоряжение Народного университета несколько помещений лицея. Поэтому прошу Вас возобновить лекции с пятницы, 3 июня 1921 года. Слушатели будут проинформированы через прессу. Прошу также обратить внимание Ваших слушателей на то, что им разрешается пользоваться только главным входом в лицей. Использование бокового входа строго воспрещается»[47].

Во время летних каникул деятельность преподавателей не прекращалась. Наш герой был единственным обладателем докторской степени на съезде компартии Германии в августе 1921 года. В партии тогда состояло 36 тысяч человек, а округ Северный Рейн – Вестфалия, от которого избирался Зорге, был вторым по числу коммунистов в Германии. На съезде в Йене, среди делегатов которого были Вильгельм Пик, Клара Цеткин и Эрнст Тельман, были представлены отчетные доклады о работе партийных ячеек и отмечена активная деятельность коммунистической прессы, в том числе изданий, с которыми сотрудничал Зорге: «В настоящее время в округе выходят четыре газеты, а именно: “Бергише арбайтерштимме” (Золинген), “Фрайхайт”» (Дюссельдорф), “Рур-эхо” (Эссен) и “Бергише фолькештимме” (Ремшейд). Кроме этого, в районах Хаген и Эльберфельд-Бармен ежедневно выпускается первая страница “Бергише арбайтерштимме” – “Роте трибюне”».

На том же съезде в отчете о репрессиях властей против компартии упоминалось, что «по всей Вестфалии происходили столкновения между агентами полиции безопасности и рабочими. Число погибших в Эссене достигло 21… В районе Мере арестовали всех подозреваемых в принадлежности к компартии, всего около 400 человек… В районе Хаген арестовано более 100 товарищей, в районе Бохум – 34. В Дюссельдорфе бастовало около трети всех рабочих. И здесь арестовано почти 20 товарищей. В районе Ремшейд в забастовках участвовало три четверти всех рабочих. 459 активистов понесли наказание, 10 товарищей предстали перед судом»[48]. Зорге репрессии не коснулись, но интерес у полиции он вызвал. Против него было возбуждено дело о незаконном получении ученой степени доктора, и ему несколько раз пришлось побывать на допросах в прокуратуре. После задержания в Берлине, ареста в Голландии и, возможно, еще во время службы в армии[49] это стало самым серьезным столкновением с правоохранительными органами. Оно неминуемо должно было оставить след в архивах прокуратуры и полиции Германии, и, думается, Зорге никогда не забывал об этом. Ему надо было принимать срочное решение относительно своего будущего, несмотря на то, что обвинения в незаконном ношении докторской степени развалились. Самым проверенным способом были отъезд и срочная смена места жительства. Вот только на этот раз ситуация осложнялась тем, что Зорге был уже не один.

В мае 1921 года в Золингене завершилась странная интрига его сосуществования с семьей Герлах. Мучившийся диабетом профессор Курт Альберт был уже совсем плох, а его супруга не стала скрывать от мужа чувств к Зорге, тем более что они уже имели довольно продолжительную историю. По воспоминаниям Кристины, Зорге впервые появился у них дома в Аахене задолго до его перевода туда – еще в начале 1919 года. Она открыла дверь позднему посетителю, и: «Снаружи стоял Ика. Меня как будто пробило молнией. В единое мгновение во мне пробудилось что-то до сих пор спавшее, что-то опасное, темное, неизбежное…»[50] Дальше вполне осязаемо возникает картина непростого семейного конфликта: «Мой муж с любовью и с большим вкусом обставил наш дом – теперь он вдруг заговорил о разводе… Ика никогда ни на чем не настаивал, люди сами тянулись к нему, и мужчины, и женщины… В разладе сама с собой, разрываясь от любви к обоим, я уехала к своей мачехе в Южную Германию… Он и мой муж продолжали оставаться друзьями даже после того, как муж узнал о наших отношениях».