Зона доступа

Может, это Бука виноват? Что он сделал с его головой? Что это были за разряды такие? Как будто током… А может, вместе с нейрофоном этот монстр сжег ему какие-то участки мозга? И все в голове перепуталось?

Ответа не было. Идти тоже было некуда.

Разве что в психушку. Там ему быстро выделят отдельную палату. Уколы, процедуры там. Время от времени ногами по почкам от громил-санитаров…

Нет, лучше уж сразу в петлю… Или…

К Тине.

Если только она тоже – не плод его фантазий.

Глава четвертая. Охота на охотника

Тина жила в шикарных апартаментах в одной из башен Москвы-Сити. Шикарных, конечно, по его нищебродским понятиям. В кругах его подруги такое жилье считалось довольно скромным. Вообще, парочка из них получалась – полнейший мезальянс. Ничем они не совпадали по жизни. Кроме секса.

Но вот тут-то, как говорится, был один нюанс. Тина тащилась от него, как дикая кошка в известный период. И это было сильнее любых косых взглядов подруг и, упаси бог, богатых родственников Тины.

Впрочем, плевать он хотел на ее круг, как и на все прочие условности. Наверное, за эту его уверенность и умение с достоинством держаться в любой социальной среде Тина в него и втюрилась. Да еще, пожалуй, за идеальную мускулатуру, как на греческой статуе.

Отцовские гены.

Он уже почти свыкся с этой нестыковкой в голове. Точнее, затолкал ее поглубже в пыльные тайники сознания, чтобы не спятить в натуре. Потому что отец для него оставался живым, и ту встречу недельной давности он физически не мог посчитать бредом. Она была реальнее самой реальности, и стереть ее из головы он не мог чисто физически.

Такси заложило вираж на развязке и помчалось к Москве-Сити. Кто бы ни придумал это нагромождение стекла и бетона, одного ему удалось добиться наверняка – напрочь лишить это место души. Небоскребы выглядели в Москве как инородное тело, как бы намекая на скорый приход нейрофонной эпохи.

И будто подчеркивая эти мрачные мысли, похохатывал чему-то своему таксист, в ухе которого тоже торчала «таблетка» со смайлом. Водила, однако, не забывал следить за дорогой – видимо, сквозь эфемерные образы дополненной своей нейрофонной реальности.

Тина не знала, что он приедет. Он пытался ей позвонить – но в его руках «сдохла» еще одна трубка, купленная им на последние деньги. Он уже почти не сомневался: техника в его руках «умирает» неспроста. Но пока не было времени разбираться в данном феномене.

Хотя что-то это ему напоминало. Но что?

Он напряженно пытался вспомнить, поднимаясь на скоростном лифте на этаж Тины. Жеманный консьерж уже узнавал его и сразу пропустил с эдакой игривой улыбочкой. Похоже, этот голубоватый тип положил на него свой масленый глаз.

Протянув руку к дверному звонку, на этот раз остановил палец в сантиметре от кнопки. Вспомнился дымок и вонь горелого пластика в прошлый раз. Поэтому он просто постучал в дверь, уже приготовившись отвечать на неизменное «кто там?».

Никакого «кто там» не последовало. Дверь открылась сразу и нараспашку. В подсветке из целой батареи дизайнерских светильников стояла Тина.

Совершенно голая.

Он даже пискнуть не успел, как он сгребла его и затащила в постель. Это условно – в постель. До постели были темная прихожая, ванная, кухня…

Что Тина умела лучше всех – так это начисто срывать башню. Через час он забыл обо всем, что занимало голову всю последнюю неделю. Что ни говори, страстная девушка – лучшая терапия от дурных мыслей. Да что там – от всех мыслей в принципе.

Уже расслабившись в изнеможении на гигантской круглой кровати у панорамного окна с видом на Москву-реку, она спросила, выдыхая в потолок струйку сигаретного дыма:

– Ты зачем отключил нейрофон?

– Зачем отключил? – бездумно отозвался Прохор. Пожал плечами, хоть Тина не могла этого видеть. – Не отключал я. Батарейка села.

Иногда лучше соврать сразу и без стыда, чем нагромождать подозрительные отговорки.

– Да? – Тина недоверчиво хмыкнула. – А разве там батарейка есть?

– Есть. Не важно. Без нейрофона лучше.

– Шутишь?

– Ничуть. Сегодня я вдоволь насмотрелся на хозяев нейрофонов. Это еще поспорить можно, кто и чьи настоящие хозяева – люди у нейрофонов или нейрофоны у людей…

– Хватит философствовать, – зевнув, сказала Тина. – Тебе это не идет.

– Вот как? А что мне идет?

– Оружие. В той вьетнамской миссии с оружием, в грязи и пороховой гари ты смотрелся просто сногсшибательно… О, я, кажется, опять возбудилась!

– Да ты шутишь…

– Шучу. Открой вино, я сейчас.

Тина направилась в сторону ванной. Прохор поднялся, взял со столика бутылку. Подошел к панорамному окну в чем мать родила. Обитатель Москвы-Сити может себе позволить взирать на город, стоя голым перед окном – как истинный небожитель. Взирайте, смертные, и завидуйте.

– Тина, а штопор где?