Zombie Fallout. Апокалипсис

Следующее, что я сделал, было самой бессмысленной тратой тридцати минут моей жизни – хуже был бы разве что просмотр «Снимите это немедленно». Я укрепил ворота на заднем дворе так, что их не смог бы снести и атакующий носорог. Если честно, мои усилия совершенно не оправдались. Мне хотелось бы думать, что я не пропустил бреши в своих линиях обороны, но в тот момент я был слишком поглощен тем, что нахваливал себя за предусмотрительность.

Следующий пункт в моем списке заставил Трейси орать на весь дом, что я окончательно спятил. Не знаю, мне-то казалось, что это одна из моих лучших идей. Я был полностью убежден, что мой дом теперь совершенно неприступен – и совершенно зря. Ну да, в этом и состоит вся прелесть паранойи… то есть состояния постоянной готовности… всегда есть что-то еще, что ты можешь сделать. Трейси разозлило то, что мои нововведения грозили уменьшить рыночную стоимость нашего жилья. А я искренне не понимал, о чем она говорит. Во-первых, я не думал, что нам светит провести здесь беззаботные пенсионные денечки. И, во-вторых, СЕРЬЕЗНО? Рыночная цена? И кто же покупатель? Не думаю, что дальше по улице жила семейка зомби, крайне нуждавшаяся в дополнительной спальне. Конечно, я мог ошибаться, как это обычно и бывало, но в тот момент я так не думал. Поэтому я продолжил действовать по плану. И где-то на середине действа Трейси, кажется, отправилась в клуб поглядеть, нет ли там рома, чтобы добавить в ее «колу».

Я спустился до середины подвальной лестницы и срезал большую часть гипсокартонных панелей у меня над головой, пока не обнажились ступени, ведущие на второй этаж. Затем я поднялся наверх и убрал ковер и покрытие (они в любом случае были старыми – по крайней мере, так я сказал Трейси, когда пытался ее успокоить). С помощью пятифунтового молотка и лома я выломал четыре ступени, оставив посреди лестницы зияющую дыру размером три на четыре фута. Весь этот шум заставил Николь выскочить из ванной, она как раз принимала душ и даже не успела закончить. Когда она увидела меня и то, что осталось от лестницы, на лице ее отразилось глубочайшее непонимание.

– А мама знает? – озабоченно спросила она.

Не получив немедленного ответа, дочь поинтересовалась:

– Ты же понимаешь, что она тебя укокошит?

Николь была посвящена в некоторые из моих самых безумных (или просто неумных) замыслов. В большинстве случаев ее мать умела заставить меня натянуть удила, прежде чем лошади понесут окончательно, однако не всегда. К примеру, тот случай с Королевской конной полицией в Канаде. Он почти перерос в международный конфликт, но то было в давние времена, и мне так и не предъявили обвинений.

– Я знаю, что делаю, – раздраженно ответил я, немного разозленный тем, что мне пытались испортить весь праздник.

Теперь, взглянув на дело рук своих, я внезапно понял, что упустил одну маленькую деталь – наш дом все еще оставался жилым. Не стоило рассчитывать на то, что все станут перепрыгивать через эту дыру. Если бы кто-то проснулся ночью, забыв о моих нововведениях, он бы в мгновение ока очутился в подвале.

Тогда я взялся за циркулярную пилу и модернизировал косоуры лестницы. Это такие штуки, прикрепленные к стене, поддерживающие полотно и ступени. Они идут вверх вдоль всей лестницы. Если коротко, то они – та рама, на которой держатся ступени. Поэтому я просто взял пилу и отпилил с каждой стороны по четыре треугольника, оставив стену совершенно плоской.

Следующего пункта из моего списка в доме не оказалось. Я отправил Тревиса в еще одну мародерскую экспедицию. Оставалось лишь молиться о том, что Трейси будет не просто найти ром. Если бы Трейси вернулась домой сейчас, когда в ее лестнице зияла гигантская дыра, единственное, что оставалось бы мне – это взлететь на другую сторону проема и надеяться, что жена не сумеет преодолеть его. К счастью, Тревис успел прежде своей матери. Я бы купил ему мороженое, если бы у меня было время и если бы кто-то по-прежнему торговал мороженым. Он не сумел найти в точности то, о чем я просил, но дареному коню в зубы не смотрят. Тревис приволок кухонную столешницу из одного из заброшенных домов. Размеры доски были примерно два с половиной фута на шесть. Я отпилил примерно фут, а затем перевернул так, что огнеупорное покрытие оказалось снизу. После этого я приколотил к столешнице четыре деревянных планки шириной в два с половиной дюйма, так что образовалось что-то типа упора для ног. Конечно, жилищную комиссию моя конструкция никогда бы не прошла, но сейчас это волновало меня меньше всего.

Завершая работу над этим хитроумным приспособлением, я укрепил два крюка с проушинами на той части столешницы, которая была направлена к верхней площадке. Такие же крюки я вбил на верхней площадке – один как можно ближе к стене, а второй – к перилам.