Зомби в СССР. Контрольный выстрел в голову (сборник)

– Зачем? Нет, конечно. Кто-то в клети живет, а кого даже в избе держат. Женя, к примеру, смирный, безобидный. Лежит себе на печке, кашку кушает и сухари сосет. Потом на месяц уснет – и будто нет его до следующего раза. А Серафима в горнице барствует. Много ли ей надо? В неделю мясца кинул – и ладно. А у нее, между тем, пенсия аж сорок рублей. Нешто в землю такой достаток закапывать?.. – Степан Михайлович посмотрел на хмурых парней и махнул рукой:

– И чего я тут разболтался? Забудьте все, выбросьте из головы. Вам, ребята, наших порядков не понять. Вы лучше ступайте сейчас в барак свой, приберитесь там хорошо, окна пленкой забейте. На улицу до завтра не суйтесь, разве только сильная нужда будет. А за помощь большое вам спасибо. От нас от всех – спасибо.

– А дальше-то что? – спросил Иван.

– Дальше? Ничего особенного. – Степан Михайлович пожал плечами. – Сейчас я к Митьке Куренному зайду, похмелю его, и поедем мы на его тракторе коров в землю закатывать. А вернемся, так сразу же за уборку примемся. Есть у нас амбар старый, вот мы покойничков в него и снесем, рассадим чинно. Телегу, на которой они за вами гнались, перетащим поближе, трактор их перегоним сюда же. Ну и подпустим на амбар огоньку с углов. Дело-то ведь какое было? Подрались вы, значит, на танцах, а они на вас, как бы, злобу затаили. Приехали ночью, увидали, что руководитель ваш в туалет зашел, да и заперли его в будке. Шутки ради подожгли – сильней попугать решили. А не рассчитали немного с огнем – сгорел заживо ваш начальник. Они этого не заметили, они в это время стекла колотили. А как натешились, поехали к амбару отдыхать. Ну и под утро нечаянно пожар учинили, а выбраться как бы не успели – пьяные же были.

– Ловко, – помолчав, сказал Серега Цаплин. – Но сейчас в милиции такие знатоки работают – у-у! Их не обманешь.

– Это в вашей милиции знатоки работают, – отмахнулся Степан Михайлович. – А в нашей милиции – мой сын служит. Так что все было именно так, как я вам рассказал. Сомневаетесь? А вы кого угодно спросите, здесь это любой подтвердит. – Старик широко улыбнулся, повернулся резко и, не обращая уже внимания на растерявшихся студентов, быстро и уверенно зашагал по заросшей лопухами и подорожником тропке.

Дождь, кажется, понемногу кончался.

И, кажется, наконец-то наступало утро.

* * *

Из Росцыно студенты уезжали тринадцатого октября.

Миха и Вольдемар, Иван и Димка, Серж и Колюня, Марина и Светка – они уже забрались в желтый «пазик», по самую крышу заляпанный грязью, и расселись на местах, обложившись вещами, хотя до объявленного отъезда оставалось еще минут сорок. Новый руководитель, час назад прибывший на этом самом автобусе только для того, чтобы подписать все подсунутые ему бумаги, мерил шагами глубокую колею, пощипывая редкую бороденку. Он был забавный – долговязый нескладный аспирант, отчества которого никто так и не запомнил. Чувствовалось, что он стесняется своего статуса и боится незнакомых студентов, которые всего-то на четыре года были его моложе. Он смущался до заикания и никак не мог заговорить с ребятами, с которыми даже познакомиться не успел, не сумел; ему проще было начать разговор с бригадиром Петровичем, жующим беломорину, или с чумазым улыбчивым водителем, или с собравшимися у совхозного автобуса местными жителями. Впрочем, и они его тоже смущали. Ему казалось, что они все посмеиваются над ним, обсуждают его молодость. Он заискивающе улыбался, встречаясь с кем-нибудь взглядом. Издалека здоровался с бабушками, подходил к дедушкам и пожимал им руки, стараясь не допустить в рукопожатии слабины. И тут же отступал, отходил в сторону, смотрел вдоль дороги, напуская на себя задумчивый и важный, как ему казалось, вид.

– Он с нашей кафедры, – сказала Марина, глядя на неуклюжего аспиранта и пальцем рисуя на пыльном стекле цветочки и сердечки. – Возможно, на следующий год поедет сюда с новой группой.

– Картошка здесь хорошая, – невпопад сказал Иван, через мутное окно заметив вставшего в отдалении Степана Михайловича. – Дюжина штук – и ведро с горкой.

– Что? – не поняла Светка.

Вовка включил приемник. На «Маяке» играли «Самоцветы».

– Может, в картишки пока перекинемся? – предложил Серега.

– А, давай, – согласился Иван…

Они отвлеклись от игры, когда автобус, натужно рыча мотором, наконец-то тронулся с места. Иван отложил карты, посмотрел в окно. Отыскал взглядом Степана Михайловича, помахал ему рукой. Старик в ответ козырнул по-военному и почему-то погрозил пальцем.