Золотой жук. Странные Шаги

Ему нередко ставили в вину намеренную легкость тона. В ответ на эти упреки он написал несколько специальных эссе: «В защиту шутов», «Обвинение в непочтительности», «О серьезности», «О легкомыслии». Он писал: «Не беспечная шутка пуста, а безответственная серьезность». По-видимому, среди литературных критиков было очень много безответственно серьезных — его упрекали за легкомысленный тон и «неуместное шутовство» до самой смерти; упрекают и сейчас.

Он и сам говорил, может быть не только в шутку: «…Судьба моя печальна… Те, с кем я не согласен, считают, что я их дурачу; те, с кем я согласен, — что я валяю дурака».

Конечно, он не совсем прав. Судьба его не печальна, а завидна: благодаря своей простоте он сумел, ненавидя зло, не стать желчным, защищая добро — не стать слащавым. Но врагам он действительно дал возможность отмахнуться от его нападок. Им легко могут пренебрегать «те, с кем он не согласен», то есть те, кто не согласен с ним, те, кому чужды его простодушие, нетерпимость к черствости, защита радости и надежды. Но тем, от кого все это просто скрыто суетой, пеленой привычки и чужих мнений, он помогал и помогает, «открывает глаза». Честертон не столько победил врагов, сколько помог неуверенным друзьям, порой и не знавшим, что они с ним согласны. Он не столько переубеждает, сколько подтверждает, поддерживает, не позволяет поддаться как будто занятным, но неверным мнениям. Вот почему, читая, например, монолог Маргарет в «Пятерке шпаг», чувствуешь, что это — твои собственные мысли, которые ты хотел и не мог выразить так, как он.

Для тех, кому чужды взгляды Честертона, его книги останутся занятным чтивом; и если бы мир состоял только из этих людей, его рассказы не стали бы так популярны Но это не значит, что все его поклонники видят в этих рассказах кладезь мудрых изречений, что-то вроде сборника афоризмов, — тогда популярней были бы эссе, а это не так. Дело в том, что Честертон проповедует, учит и борется не только прямо, но и косвенно. Открывая его книгу, мы попадаем в атмосферу здравомыслия и доброго чудачества, радости и честной борьбы. В мире честертоновских рассказов четко, «как герб на щите», выступают истинные ценности, исчезают ценности мнимые, все становится на свои места. Вот почему мы снова и снова перечитываем его.

Н. Трауберг