Золотой вулкан

Выходя из Скагуэя, Билл Стелл взял курс на Дайю, избрав маршрут, проходивший вдоль восточного берега Линн-Канала. Его сани, менее нагруженные, чем иные, державшие направление на горный массив, обогнали многих. Но на дороге путников поджидала настоящая свалка: мешали двигаться отставшие; поперек дороги стояли повозки, часть которых перевернулась; животные отказывались идти, несмотря на удары и крики; одни переселенцы употребляли все силы, чтобы пробиться вперед; другие не жалели усилий, чтобы не дать себя обогнать; багаж то выкладывался, то грузился обратно; споры, стычки сопровождались бранью, к ней время от времени примешивался грохот револьверных выстрелов. Случалось, что собачьи упряжки перепутывались и проводники подолгу бились, силясь расцепить их под визг и лай полудиких животных. И все это сопровождалось завыванием ветра, насквозь продувавшего узкие ущелья Чилкута и Белого перевала. В довершение всех бед повалил снег, который в мгновение ока покрыл землю слоем в несколько футов!

Ходящие по заливу Линн-Канал баркасы преодолевают расстояние от Скагуэя до Дайи, как правило, за полчаса, тогда как посуху, учитывая сложность рельефа, его можно покрыть лишь за несколько часов. Караван Скаута очутился в Дайе ранее полудня.

Означенное местечко в ту пору представляло собой скопление палаток, несколько хижин и немногие домишки, разместившиеся в конце пролива, там, где происходит выгрузка оборудования, которое рудокопы должны переправить на ту сторону массива.

В этом городе-зародыше, возникшем у входа в Чилкутское ущелье, столпилось не менее пятнадцати сотен путешественников. Справедливо полагая, что нет причин затягивать пребывание в Дайе, Скаут решил воспользоваться установившейся холодной и сухой погодой, облегчавшей передвижение на санях, и, предварительно пообедав, начать переход через перевал с таким расчетом, чтобы ближайшую ночь провести на Овечьей стоянке.

Ровно в полдень Билл Стелл и его спутники выступили. Монахини заняли свои места в санях, Бен Реддл и Самми Ским шли пешком. Все невольно залюбовались грандиозными картинами дикой природы, открывавшимися взору за каждым поворотом ущелья, — заиндевелыми сосняками и березняками, поднимавшимися до самого верха склона; потоками, которые с грохотом исчезали в бездонных теснинах, не подвластные никаким морозам.

Овечья стоянка находилась в четырех лье от Дайи; чтобы их пройти, достаточно было нескольких часов. Однако путь к перевалу состоял из череды крутых подъемов; животные двигались шагом, часто останавливались, и проводник не без труда заставлял их идти дальше.

Бен Реддл и Самми Ским вели неторопливую беседу со Скаутом. Отвечая на один из вопросов, тот заявил:

— Полагаю, что часов через пять-шесть мы будем на Овечьей стоянке, на которой и дождемся утра.

— Найдется ли там какой-нибудь постоялый двор, чтобы сестра Марта и сестра Мадлена смогли немного отдохнуть? — поинтересовался Самми Ским.

— Да, — ответил Билл Стелл. — Овечья стоянка — это место, специально оборудованное для отдыха переселенцев.

— Но, — заметил Бен Реддл, — не окажется ли она переполненной?

— Не исключено, — проговорил Скаут. — Впрочем, тамошние трактиры не слишком привлекательны. Возможно, было бы лучше провести ночь в палатках.

— Господа, — сказала сестра Марта, услышавшая со своих саней разговор мужчин, — нам не хотелось бы вас стеснять.

— Стеснять? — воскликнул Самми Ским. — Каким образом, сестра, вы можете нас стеснять? Ведь у нас имеется целых две палатки! Одна — для вас, другая — для нас!

— А с печками, которые будут топиться до свету, вам будут нипочем любые морозы, — вступил в беседу Билл Стелл, — хотя об эту пору они бывают крепкими.

— Спасибо, господа, — сказала сестра Мадлена. — Но, если вы найдете нужным продолжить путь ночью, не хотелось бы, чтобы наше присутствие вам помешало.

— Не беспокойтесь, сестра, — рассмеялся Самми Ским. — Будьте уверены — когда возникнет надобность, мы вам предоставим возможность потрудиться и помучиться!

Караван вступил на Овечью стоянку в шесть часов. Собаки были на пределе сил. Люди Скаута срочно выпрягли их и накормили.

Билл Стелл не обманывал, когда говорил, что деревенские постоялые дворы были лишены удобств и едва дотягивали до <таких>, где обыкновенно ночует бедный люд. Но и здесь свободных мест не было. Скаут распорядился установить палатки под деревьями, подальше от общего лагеря, где царило вавилонское столпотворение[53].

Разбив палатки, перенесли в них одеяла и меха из саней. Растопили печки. Если и пришлось удовлетвориться холодной говядиной, то напитки были горячими: чая и кофе было вдоволь. Оставшись наконец одни, сестра Марта и сестра Мадлена помолились за своих заботливых соотечественников и, завернувшись в одеяла, уснули, прижавшись друг к другу.

Население второй палатки продолжало бодрствовать в клубах табачного дыма. Печурки раскалились докрасна, и это было хорошо, поскольку ночью ударил мороз градусов в семнадцать.