Зодиак

— Мы находились на углу бульвара Сонома и Теннесси-стрит, когда поступило сообщение о раненых на Блу-Рок-Спрингз, — рассказывал мне впоследствии Линч. — Машину вел я. Сразу развернулся и порулил по Теннесси-стрит. Мы с Эдом решили, правда, что это ребятишки с ракетами шалили. Четвертое июля все-таки. Так что не слишком поспешали. Минут через десять, мы еще не доехали, сообщили, что там была пальба. Кабы знать, в чем дело, я б свернул на Туоломни и мы бы с ним столкнулись…

Раст и Линч увидели в восточной части стоянки автомобиль Дарлены, с включенными огнями и мигающим сигналом поворота. Пассажирская дверь нараспашку. Возле машины уже находились полицейские Хофман и Конвэй, пытавшиеся что-нибудь узнать от истекавшего кровью Майка. Линч вызвал «скорую» из больницы Кэйзера.

— Мажо был в жутком состоянии, — вспоминает Линч. — Мне казалось, что раны слишком тяжелые… слишком… Но мне даже в голову не приходило…

Внимательно присмотревшись к Майку, Линч и Раст заметили нечто несуразное. На нем было трое штанов, три свитера, рубашка с длинными рукавами и футболка. В такую жару!

Дарлену они узнали сразу. Глаза молодой женщины были приоткрыты и оттенены накладными ресницами.

— Многие копы были с ней знакомы, частенько заезжали в кафе, где Дарлена работала. Я тоже знал ее в лицо, хотя знаком и не был. Да ее родители мне чуть ли не соседи, — рассказывает Линч. — А еще она любила по полосе прибоя бегать. Скинет шлепки — и понеслась!.. И к полицейским питала особую склонность. Может, потому что работа у них ночная…

Конвэй между тем очертил контур лежащего на земле Майка мелом. А тот, пуская кровавые пузыри, пробормотал:

— Белый… В авто…. Вышел с фонарем… Выстрелил… Еще…

— Вы его знаете? — спросил Конвэй.

— Нет…

— Можете описать?

— Нет…

— Попытайтесь.

— Молодой… Плотный… Машина светло-коричневая…

— Что-нибудь говорил?

— Нет… Сразу выстрелил… И еще раз… И еще…

Линч подошел к Дарлене. Она еще дышала и тихонько постанывала. Полицейский осмотрел ее раны и пробормотал:

— Где эта чертова «скорая»?

Впоследствии он вспоминал:

— Дарлена пыталась что-то сказать, я пригнулся и прислушался, но она еле шевелила губами. Что-то вроде «Я…» — и больше ничего. Я вынул беднягу из машины, положил рядом. Пульс был совсем слабый, еле заметный, дыхание тоже.

Раст запомнил, что стекла обоих окон были опущены, зажигание включено, коробка скоростей — на первой передаче. Ручник не включен. Приемник работал.

С правой стороны от машины нашли семь гильз. Заглянув в автомобиль справа, Раст заметил три входных пулевых отверстия.

Когда прибыла «скорая», Линч помог санитарам уложить Дарлену в машину. Хофман отправился вместе с пострадавшей в больницу, на случай, если та сможет еще что-нибудь сказать.

Линч вызвал для освещения местности три пожарных машины. На том месте, где лежал Майк, нашли искореженную пулю в медной оболочке. Несмотря на деформацию, сразу можно было определить, что пуля девятимиллиметровая, то есть калибра 0,38. Крови или кожи на пуле не было. Раст отмаркировал ее и спрятал. Такую же пулю, но в лучшем состоянии, Раст обнаружил на месте, где сидела Дарлена. Под правым сиденьем он нашел две латунные гильзы с пометками «W-W», с виду тоже девятимиллиметровые, по крайней мере так ему показалось — Линч в оружии не слишком разбирался.

Внутри все в крови. В области дверной ручки водителя дыра размером примерно дюйм на полтора. Раст отметил это обстоятельство для эксперта-техника Джона Спаркса, велев тому заглянуть внутрь дверцы. Затем он снял с правого заднего крыла положенный туда Хофманом кожаный бумажник, просмотрел его содержимое, заглянул в отделение для перчаток, нашел там регистрационные документы на машину на имя Артура Феррина, отца Дина. В женской стеганой сумочке, затянутой кожаным шнурком и залитой кровью, обнаружилось 13 центов.

Позвонил Хофман. От него Линч узнал, что Дарлена умерла прямо в «скорой» в 0.38.

А две минуты спустя в полицейском управлении раздался звонок. Мужчина, звонивший из телефона-автомата, сообщил оператору Нэнси Словер:

— Я хочу заявить о двойном убийстве.

— Он говорил совершенно спокойно, без всякого акцента и выражения, как будто читая с бумажки… Или репетировал, — вспоминала Нэнси. — В миле к востоку по Коламбус-парквей в парке вы найдете парочку в светло-коричневом автомобиле…

Когда Нэнси попыталась прервать незнакомца, чтобы задать вопрос, он не обратил внимания, просто заговорил громче, не останавливаясь до самого конца своего сообщения.

— Я убил их из девятимиллиметрового «Люгера». И прошлогодних ребятишек тоже я прикончил. Привет! — В последнем слове прозвучал оттенок насмешки. В трубке щелкнуло, их разъединили — и вот уже Нэнси слышит лишь сигнал зуммера.

Повесив трубку, убийца не сразу вышел из освещенной будки автомата. Телефон в будке внезапно зазвонил, на звук обернулся средних лет ободранный негр, тащившийся мимо. Он увидел коренастого мужчину, снявшего трубку и оставившего ее болтаться на шнуре. Мужчина отвернулся и исчез в ночной тьме.