Знание-сила, 2007 № 09 (963)

Вообще-то дело не только в величине заработка. На российском рынке труда человек с дипломом вуза не останется без работы: диплом многократно усиливает его конкурентные позиции. Чем выше уровень образования — тем выше экономическая активность, больше занятость, ниже безработица, тем меньше доля «отчаявшихся», тех, кто покинул рынок труда после долгих и безуспешных попыток найти работу. В 2005 году, по нашим подсчетам, «выигрыш», который давал работнику с 25 до 49 лет диплом, по сравнению с аттестатом о среднем образовании выглядел так: сокращение угрозы безработицы — 2,6% против 9,4; опасность быть вытесненным с рынка труда — 0,4% против 2,5; вероятность быть занятым — 92 против 77%.

— Понятно, почему родители так стремятся дать своим детям высшее образование. Но я о своем: если мы такие умные — почему мы такие бедные? То есть сейчас экономическое положение у нас неплохое, но ведь все понимают, что это связано исключительно с ценами на нефть. А если завтра цены упадут? Если послезавтра американские ученые придумают, как вообще обходиться без нефти? Даже сейчас наши зарплаты уступают западноевропейским и американским в разы, я уж не говорю о пенсиях, размер которых — просто позорище...

— Насчет низких зарплат и особенно низких пенсий я готов с вами согласиться. А вот то, что наша экономика полностью зависит от цен на нефть, что мы сидим «на нефтяной игле» и не способны изменить пропорции нашей экономики, остаемся прежней индустриальной страной, только с сильным сырьевым уклоном — тут вы не правы. Это очень распространенное заблуждение; мы вообще склонны думать о себе или много лучше, или много хуже реальности и отказываемся видеть очевидное. Как раз резкое изменение картины занятости — самое явное свидетельство сдвигов, которые в экономике уже произошли.

Мы сравнили распределение работников по трем основным секторам экономики: аграрному, промышленному и услуг — в 1990 и в 2005 годах. Дореформенная экономика концентрировала в промышленности 40% всех занятых — действительно сверхиндустриализированная экономика. На выходе из периода реформ доля промышленного сектора уменьшилась на четверть — до 30%, а доля занятых в сфере услуг составила около 60%. Много это или мало?

Давайте сравним наши данные со структурой занятых в странах Центральной и Восточной Европы — результат будет для большинства довольно неожиданным. Оказывается, по числу занятых в сфере услуг Россия вплотную приблизилась к Германии, оставив позади все другие постсоциалистические страны, кроме Венгрии. Хотя считается, что экономические реформы в Чехии, Польше, Словакии и Словении шли намного успешнее, чем в России, с точки зрения структуры занятости именно Россия гораздо ближе к западноевропейским странам, чем они.

Сегодня в российской экономике доминирует сектор услуг: две трети занятых! Это уже почти экономика постиндустриального типа — и уж во всяком случае, далеко не сверхиндустриальная, как в начале реформ.

Правда, внутри сферы услуг работники распределяются не так, как в западноевропейских и даже некоторых постсоветских странах. У нас, например, непропорционально много людей занято на транспорте — но это понятно, страна большая. По числу занятых в торговле мы не уступаем бывшим собратьям из европейской части социалистического лагеря. А вот в общественном питании, финансовых и деловых услугах у нас глубокий провал: занятых в полтора-два раза меньше, чем в наиболее развитых странах Центральной и Восточной Европы. Вдобавок статистика включает в сектор деловых услуг всех, кто работает в науке и научном обслуживании; если их исключить оттуда, число работников сферы деловых услуг окажется совсем мизерным.

Зато переполнена сфера социальных услуг — здравоохранение и особенно образование. Можно подумать, у россиян два главных занятия в жизни: учиться и лечиться. Здесь сверхвысокая концентрация работников: 7 и 9% занятых. Парадоксально, но в российской системе образования в полтора раза больше работников на то же самое количество жителей, чем в германской.

— Что же это получается: мы являем собой образец социально ориентированного государства?! Вот это сюрприз...

— Во всяком случае, российская структура занятости резко смещена в сторону социальных услуг, это уж точно.

В структуре занятости по профессиям мы гораздо сильнее отличаемся от европейских стандартов, чем в пропорциях секторов экономики. Если сравнить профессиональный состав занятых у нас, в Чехии и в Германии, то окажется, что в процентном отношении руководителей у нас примерно столько же, сколько в этих странах. Зато у нас намного больше специалистов высшей квалификации (17% против 11 и 14), особенно среди женщин: их доля почти в два раза больше, чем в Германии. А специалисты средней квалификации среди мужчин составляют у нас всего 9%, тогда как в Чехии и в Германии — примерно по 16%. Еще глубже провал с «клерками» (в российской терминологии это «служащие, занятые подготовкой информации»): в России они составляют 6% среди женщин и менее 1% среди мужчин (в Чехии это 15 и 3, в Германии — 19 и 7%).