Знание-сила, 2002 №05 (899)

– Именно так. Встреча авторов данной статьи означала и встречу философии науки с совершенно иной областью, а именно с географией и прежде всего с географией отдыха. Но что такое отдых? Почему ни Тур Хейердал в период путешествия на «Ра», ни Тенцинг Норгей при восхождении на Эверест не являются отдыхающими с точки зрения рекреационной географии? Чем они отличаются от туриста, который в период отпуска взваливает на себя тяжеленный рюкзак и добровольно испытывает не меньшие трудности, принадлежа, однако, к категории отдыхающих? Решающую роль при ответе на этот вопрос сыграла статья Б.Б. Родомана «Проблема охраны и возрождения мобильного туризма». Оказалось, что и здесь мы встречаемся с давними знакомыми: с рефлексивно связанными и рефлексивно симметричными актами деятельности. Б.Б. Родоман убедительно показывает, что принципиальное отличие деловой утилитарной поездки от туристического путешествия – это прежде всего разные целевые установки. В первом случае человек стремится как можно быстрее достичь конечной точки намеченного маршрута, во втором – наиболее интересным и важным является само перемещение, позволяющее ознакомиться с местностью, полюбоваться ландшафтами, получая от этого удовольствие.

– А нельзя ли применить сказанное к другим видам рекреации?

– Очевидно, что да. Охота, рыбная ловля, постановка палатки и разжигание костра, сплав по реке на плоту или на лодке, копанье на садовом участке, ходьба, стрельба из лука, езда верхом… – все эти виды отдыха представляют собой рефлексивно преобразованные акты трудовой деятельности прошлого или настоящего.

– А существуют ли такие формы трудовой деятельности, которые еще не превратились или которые нельзя превратить в отдых?

– В условиях бурного развития туристского бизнеса постоянно возникают новые виды рекреации, использующие все более богатый спектр трудовых актов. Современные туристы могут намыть золотой песок, сделать кувшин на гончарном круге, поработать лесорубами и даже слетать в космос.

Вообще на рекреационных территориях, то есть на территориях, где население в основном ориентировано на туристов как на источник доходов, многие виды местной хозяйственной деятельности претерпевают рефлексивные преобразования. Один из них – превращение реальной деятельности в демонстрационную. Туристам демонстрируют местные танцы и обряды, виды национальных одежд, способы изготовления и использования орудий…

– Мы как-то совершенно незаметно перешли от понятия отдыха к рекреационным территориям…

– Это вполне естественно, но этот переход желательно зафиксировать. Фактически везде в современной географии мы имеем дело с социосферой, а все социальные системы – это системы с рефлексией. ТРС (территориальные рекреационные системы) – это в данном случае только хорошая модель.

– А процессы трансформации ТРС России на переломе 90-х годов? Что произошло в этой сфере с развитием рыночных отношений?

– Советские ТРС работали в такой ситуации, когда деньги платят независимо от того, насколько успешно идет «строительство собора». Конечно, цель «удовлетворение рекреационных потребностей» всегда декларировалась, но это абсолютно не отвечало сути дела. Покупатель в магазине раздражал продавцов, отдыхающий – тех, кто его обслуживал. Рынок изменил ситуацию и потребовал восстановления симметрии. Цель – прибыль, но она определяется наличием клиентов. Обслуживание клиентов и получение прибыли – это рефлексивно симметричные виды деятельности. Именно забота о прибыли порождает разнообразие предлагаемых услуг и заставляет работников индустрии туризма не только угадывать и удовлетворять любые потребности клиента, но также проектировать и создавать эти потребности. Все это формирует новую инфраструктуру данной территории: благоустраиваются гостиницы и базы отдыха, появляются уютные кафе, ресторанчики и сувенирные магазины, в недосягаемых ранее из-за отдаленности местах возникают вертолетные площадки…

– Правильно ли мы поняли, что и на этом этапе изучения проблемы вам вновь помог «болтливый Собор»?

– Вот именно! Достаточно вслушаться в его речи, и многое становится ясным! На этот раз он утверждает нечто совершенно новое, он утверждает, что рефлексивная симметрия его типа – это условие устойчивости системы.