Знание - развращает

Шаг. Второй. Третий. И вот его рука тянется к рукояти, я же затаив дыхание ждал своего часа сжимая сухими ладонями гладкую поверхность серой сферы. Его руку и рукоять разделяли миллиметры, вот он одним движением хватается за неё, застывает на месте и мгновенно разворачивается ко мне, а я в тот же миг подрываюсь и развернувшись всаживаю путеводную звезду ему точно в центр груди.

Взрыв света заполняет полутемный тоннель. Но стоит слепящей белизне пропасть, как перед моими глазами предстает всё тот же норд, но с абсолютно пустым лицом, безвольно стоя на месте и удерживая в руке булаву Молаг Бала.

— Дело сделано? — были первые слова Брина, стоило мне появится в комнате, где он сидел.

— Дело сделано, — абсолютно удовлетворенно выдохнул я, падая на стул за тем же столом, а после в комнату медленно, шаткой и неуверенной походкой, входит взятый под контроль Меридии человек. На столе же лежало пару кусков хлеба, вяленое мясо и бутылка мёда. Отведя взгляд от полной бутылки и вообще переставив её к Брину, я ухватился за хлеб и мясо. — Ты придумал, как будем валить из города?

— Придумал, — вор был горд собой, его аж распирало от этого. — Скажи, парень, как ты относишься к мёду?

Меня аж передернуло от его вопроса, с последних дней, я почти ненавижу любое пойло.

— Что ты блядь придумал? — мне было некомфортно от озорства в его глазах.

— О, тебе понравится, тебе, пиздец, как понравится!

Мне это уже пиздец, как не нравится!

Как я и предполагал, мне сильно не понравилось задуманное Бриньольфом, дело не в том, что это была авантюрная или опасная задумка, вовсе нет, даже наоборот. Его план был прост и надёжен, как булава великана, а главное, он уже несколько раз им пользовался. Вся загвоздка в том, что проделывал он это в одиночку, а сейчас нас трое: я, он и безвольная марионетка под моим руководством.

Впрочем, лучшего плана у меня не было, не штурмом же брать ворота, где сидят несколько отрядов стражи и даже по магу на дозорной башне есть, или прыгать в бурную реку, чтобы после насадить себя на колья перед решеткой стока воды. А потому скрипя сердцем должен был признать, что Брин хорошо продумал наш путь из Маркарта.

— И всё равно, стремно, — это было не страшно, как перед боем, а скорее нервозно, как перед важной встречей.

— Не трясись! — смачный шлепок прилетел мне в спину, от чего я пошатнулся и утратив равновесие вынужден был спрыгнуть внутрь огромной бочки, больше походящей на цистерну. А внутри бочки, было две бочки поменьше. — Лучше бери пример с нашего дорогого друга, — смотря на меня свысока, не потому что считал себя лучше, а потому что стоял выше, на краю той же самой бочки, он указал пальцем на соседнюю мне её меньшую копию. Где с удобством мешка с картошкой утроилась мясная кукла, держащая двумя руками на груди жуткого вида булаву, которая, к счастью, сейчас была обмотана серой тканью. — Вот кто знает толк в том, как уметь не переживать о не насущном.

— Брин, — долго, очень долго смотрел прямо ему в глаза, от чего рыжем норду даже стало неудобно, прежде чем продолжить, — если я захлебнусь в этих тысячах литрах мёда, то… То я не знаю, что, но я сделаю с тобой в посмертии то, что тебе не понравится. Сильно.

— Все будет отлично, парень, ха-ха-ха, тебе не о чем беспокоится! — мне показали большой палец, но почему-то его смех не звучал для меня абсолютно естественным.

— Поверю тебе…

С этими словами, я подхватил заранее подготовленную деревяную крышку и молоток и принялся заколачивать бочку, в которой находился носитель даэдрического артефакта. Делал этот неспеша, методично и с максимальным качеством, моей задачей было заколотить верх бочки настолько крепко и герметично, насколько это вообще было возможно, чтобы ни одна капля чего-угодно не смогла попасть внутрь. Наконец закончив, спустя десяток минут, я поднял голову к верху, и вор всё ещё был на своём прежнем месте, наблюдая за мной.

— Моя очередь?

В ответ вор впрыгнул внутрь ко мне и забрав из моей руки молоток, сказал:

— Твоя.

— Заколачивай хорошо, — с этим напоминанием кинул свой рюкзак со всем полезным, собранным за полтора дня в бывшем доме ужасов, внутрь и вслед за ним залез сам, попытавшись принять самое удобное положение внутри второй маленькой бочки посреди её огромной сестры. Последнее, что я увидел перед тем, как любой обзор заслонила мне деревянная круглая крышка, это занесенный за спину норда для удара молоток.

Стоило тьме поглотить меня, как вибрирующий и очень громкий удар обрушился на моё временное пристанище, неприятно взорвавшись болью в ушах и висках. Вот только за первым тут же последовал второй, третий… Парочку минут Бриньольф не жалея сил колотил по моему убежищу, от чего меня даже немного замутило. Но прежде, чем я всё же блеванул на себя, ворюга прекратил издевательства над моей головой и вестибулярным аппаратом тряской и грохотом ударов.

— Жив? — его голос имел наглость звучать донельзя довольным, словно кот в ванне со сметаной.

— Я сейчас блевану, — сдавленно отвил ему, сдерживая позывы желудка.