Знание - развращает

— Нет, — резко и односложно ответила она. — Он пытается наблюдать за тобой с помощью булавы, он пытается вернуть свою связь с ней к прежней силе и лишь моими усилиями он этого ещё не добился. Сейчас он полуслеп, глух и неспособен влиять на разумы смертных возле его регалии, но стоит кому-то взять её в руки, и он превратиться в марионетку разъярённого князя.

— Тогда как мне доставить булаву на Килкрит?

— Разве это так сложно понять, смертный? — она устало вздохнула от моей нерасторопности. — Тебе не обязательно нести его оружие лично. Найди глупца, что согласится нести её вместо тебя. Молаг Бал не сможет подчинить жертву мгновенно, не в моём присутствии, а тебе хватит даруемого моими усилиями времени, чтобы найти нового носителя, прежде чем предыдущий станет непригоден.

— Принести в жертву других людей? — ошеломленно выдохнул я, но ударом сердца позже взял себя в руки, напомнив себе, что в её словах нет ничего удивительного, как для даэдра, более того она не указывала кого конкретно нужно использовать, оставляя решение на меня и мою совесть. Я могу схватить первого попавшегося, а могу и головореза из гетто. — Прошу прощения за свои несдержанные слова, — нужно было помнить с кем я веду разговор, может Она не зловредная, но всё ещё не добрая богопобная сущность. — Не опасно ли будет отдавать столь могущественный артефакт в руки неподконтрольного и неизвестного человека?

— Чтобы использовать булаву нужно желание, порожденное волей, никто не сможет использовать её, если у него не будет воли для этого, — и тут мой разум вспомнил одну из неприятных сторон Меридии, она не сильно жаловала свободу воли у своих прислужников, не только низших даэдра, но и из числа смертных рас. Что мешало ей вмешиваться в умы смертных? Ничего. Что мешало ей вмешаться в мой ум? Всё так же ничего, лишь её желанием я всё ещё "я", чем не знак её расположения ко мне. Но ведь другие могут не иметь и этой капли симпатии. — Это не будет твоей заботой.

— Я… благодарю Мерид-Нунду за оказанное время, внимание и доброту, — было чувство, что затягивать разговоры с древней даэдра не самая хорошая идея, особенно если ты не ровня Дивайт Фиру и показал себя в разговоре не с идеальной стороны. — И я очень благодарен за спасение от Молаг Бала, — в конце ляпнул, не сдержавшись, но так казалось правильным что ли…

— Прими мой Свет и Я развею им любую Тьму перед тобой!

С этим неясным ответом присутствие Меридии исчезло, и сфера в моих руках вновь стала прохладным кристаллом.

Разговор прошел лучше, чем я мог ожидать, да что там, сам факт разговора уже многое значит! Но возбужденно пищать от радости можно начать после того, как найду хотя бы штаны для своей голой задницы. И отмою кровь. И поем. И придумаю как мне иметь дело с вампирами, посланными за моей головой.

— И куда исчезло то прекрасное время, когда ты решаешь одну проблему, а второй куда большей за предыдущей не появляется, — совсем не весело проговорил в пустоту, несмотря на эмоциональный подъём сама ситуация в которой я оказался стала не сильно лучше, а может даже хуже.

Нужно было убраться из Маркарта как можно быстрее.

Бриньольф

В Маркарте был хороший день по мнению не самого последнего вора Рифтена, даже больше, вчера был прекрасный день: небо без единой хмари, ясное солнце, греющее всех своими лучами, пение птичек. Прекрасный день если не вспоминать о морозных пауках. О огромных морозных пауках. Об одной самой большой ублюдине с восьмью лапами-бревнами и клыками с ногу человека, обустроившей себе гнездо неглубоко внутри двемерских руин, которую он видел за всю свою долгую жизнь.