Знание - развращает

Спешный обыск места преступления принес мне еду и кошель денег, что упал под начало лестничных ступеней. Я было хотел позариться на оружие стражников, всё же даже на вид добротные и ухоженные стальные мечи были привлекательны. Вот только я быстро сумел понять, что с оружием умершей стражи не так, и почему на него не наложили руки нападавшие, всё же в средневековье пускай даже магическом меч оставался недешевым делом и мог передаваться от отца к сыну на протяжении поколений. Всё было в том, что выше гарды меча, который я первым осматривал, мои пальцы нашли неровность, углубление, изучив которое до меня дошло — это было клеймо. Всё оружие в руках стражи было меченым.

Хвала паранойи, что я не просто взял первый попавшийся меч и потащил его с собой, хуже было бы только попытаться продать его местным купцам Рифтена. Ух, как будто увернулся от пули… или здесь лучше сказать “от стрелы в колено”?

— Эх, а ведь хорошая сталь, можно было бы много выручить, — с тоской от упущенной возможности прокряхтел я, — благо есть что сожрать, — куда веселее закончил свою мысль. — Ночь, звезды, приятная еда, — сев за стол на втором этаже и запихнув в рот кусок куриного мяса, тут же запив его новой бутылкой нордского меда, — приятная компания, — салют бутылкой в сторону трупов, — прям идеальный ужин.

Наконец, доев собранный на скорую руку из обнаруженных запасов ужин, я спустился на первый этаж к стойке с оружием, там среди мечей, топоров и секир висела одинокая железная булава. Ни на одном железном оружии не было ни единой метки или клейма, как я предполагаю это просто конфискат собранный с разного сброда.

Собственно, я хотел перевооружится, за прошедших два дня стало до боли очевидно, что топор в моих руках больше молоток, чем топор, у меня не было ни грамма умения в обращении с ним, максимум как я использовал его — рубил ветки, да как дубину. А потому раз я используя свой топор как дубину, то почему бы не взять дубину, только металлическую — булаву. Результаты с ней у меня будут в разы лучше, пускай даже уровень моих знаний о том, как её использовать ограничивается самым знанием, что для её использования нужны знания об этом.

— Тяжелее топора, — вполне очевидный факт, но в руке было совсем другое ощущение веса, вся концентрация которого приходилась на металлический набалдашник, — теперь нужно обращать внимание на инерцию при ударах, — руку при ударах по воздуху заметно вело.

Жаль одежды не было, я бы поменял свои лохмотья даже на чье-то ношенное, но только не такой хлам как на мне.

Было задумался “а не переночевать ли мне здесь?”, но мысль отбросил прочь, я был ещё не настолько устойчив морально для подобного подвига. Обокрасть трупы это одно, но спасть среди них попахивает нехорошими отклонениями. И вообще, я призываю волчий дух, а не подымаю слабых мертвецов. К наступлению утра я должен был бы быть у Камня Шора, да уставший, да злой как сам Дагон, но к утру точно.

Успев немного отдохнуть и подкрепиться, я вновь накинул на себя потяжелевший рюкзак и закинув на плечо двемерскую секиру поплелся дальше по дороге, оставив дозорную вышку с трупами за спиной.

Удивительно, необъяснимо, странно, но факт за всю ночь ходьбы на меня не напал ни один волк, медведь, тролль или не дай судьба морозный паук. Это была тихая, приятная ночь, даже ветер дул не в лицо, а в спину придавая легкость и скорость шагу, как будто сам Скайрим в эту ночь был на моей стороне.

Эти благоприятные факты позволили мне увидеть на своём пути соломенные крыши домов едва ли не с первыми лучами солнца. Рассвет был встречен мной на окраине довольно большого поселения, где в глаза бросалась местная достопримечательность — эбонитовая шахта, а в минутной досягаемости от неё дом кузнеца с кузней.

Но встречали меня не местные жители, а подозрительные взгляды патрулирующего улицы стражника. Его хмурый, подозрительный, предвзятый взгляд будто приклеился ко мне. А так как мне нужно было уведомить стража о обнаруженной мною резне, то пошел я прямо к нему. Чем, судя по всему, изрядно удивил его. Не привык он видимо ко вниманию к своей персоне со стороны всяких подозрительно выглядящих личностей.

— Чего надо? — неприветливо, резко и грубо бросил мне в лицо вопрос мужчина, продолжая сверлить меня недобрыми глазами. Грубое морщинистое лицо, покрытое трехдневной щетиной, водянистые серые глаза, плоский подбородок и острый нос, таково было его лицо.

На секунду я растерялся, не от вопроса самого по себе, а от того, что понял его, стражник говорил на английском с сильным немецким акцентом, а во-вторых, это были первые слова, что я услышал в этом мире. С определенной точки зрения стражник стал для меня лицом и голосом Нирна, и Нирн с удивительно хмурой мордой, будто мучимый болью в заднице, спрашивал “чего мне надо”. Ха-ха, лучшее приветствие межмировых недобровольных путешественников. Добро пожаловать в Нирн, вам здесь не рады с первых секунд.

Я просто не мог не фыркнуть, чем явно заслужил пару балов нелюбви к себе поверх имеющейся предвзятости.