Знаменитые мудрецы

В свое время Эпикур произнес характерную для него фразу: «Хорошо живет тот, кто хорошо спрятался». Философ действительно жил в отдалении от праздной суеты и ничтожных волнений, но он не мог спрятаться от своей славы, славы одного из самых благородных и честных мыслителей древности.

Чжуан-цзы (вторая пол. IV в. – первая пол. III в. до н. э.)

Настоящее имя – Чжуан Чжу. Древнекитайский философ. Основное сочинение: трактат «Чжуан-цзы».

Есть в мировой философии личности, значение которых угадывается только в перспективе времен. Личности, загадочные не из-за своих судеб, а прежде всего потому, что открывают горизонт бесконечности, огромный мир неизведанного. Нередко они проходят путем, далеким от мирских и суетных дорог. И чем меньше эти личности значат для своего поколения, тем более велики они для последующих эпох и народов. Таким был и древнекитайский мыслитель и мудрец Чжуан-цзы – личность настолько же загадочная, насколько и парадоксальная в своем творчестве, фигура, необычная даже для Китая с его разнообразием систем и культур. Философская мысль Чжуан-цзы настолько всеобъемлюща, разнопланова, намеренно противоречива, а нередко и просто безумна с нормальной точки зрения, что невольно возникает представление об огромном, распадающемся на части мире. И все же в итоге этот мир предстает во всей своей цельности, гармонии и завершенности.

Единственный источник скупых биографических данных о Чжуан-цзы – сведения историка Сыма Цянь, включившего спустя два столетия после смерти философа в свои «Исторические записки» краткую справку о нем. В ней значится, что Чжуан-цзы жил во второй половине IV в. до н. э. и умер в начале следующего столетия. В те далекие времена, именуемые эпохой Чжаньго, на территории Китая располагались несколько самостоятельных государств, в том числе и небольшое царство Сун (южная часть равнины реки Хуанхэ). Именно здесь родился и жил Чжуан-цзы, занимавший в молодые годы скромную чиновничью должность. Службой смотрителя плантаций он, видимо, тяготился, а потому предпочел подать в отставку, чтобы свободно заниматься философией. Сыма Цянь отмечал необычайные познания Чжуан-цзы в области древних культур, обычаев и традиций Китая, что вызывало уважение и восхищение современников.

Здесь следует отметить, что древние летописи действительно упоминают о существовании в царстве Сун знатного рода Чжуан. На рубеже VII–VI вв. до н. э. главы рода предприняли попытку дворцового переворота, но потерпели поражение и постепенно сошли с политической арены. По всей вероятности, Чжуан-цзы был последним представителем поверженного клана.

Другие сведения о философе относятся уже к его мифологическому и литературному образам, в которых он закрепился в сознании последующих поколений китайских (а шире – восточных) философов. И как мифологический герой Чжуан-цзы также предстает в образе человека простого, мудрого, совершенно лишенного какого-либо честолюбия. Он довольствуется самым необходимым, не избегает простой работы, вплоть до изготовления сандалий, предпочитает личную свободу и смеется над предложениями разного рода посланников стать советником всемогущего правителя. Чаще всего его видят в окружении учеников, но в нем нет никаких признаков высокомерия и превосходства. Мудрец спокоен и ироничен даже тогда, когда хоронит жену и умирает сам, не позволяя превратить лик древнего даоса в маску бездушного и надменного поучителя.

Таким образом, Чжуан-цзы выглядит обезоруживающе открытой личностью, но при этом вся его жизнь скрыта завесой тайны. Кто его родители, учителя, ученики, с кем он общался, каковы его привычки? Об этом историк Сыма Цянь ничего не сообщал, но не потому, что скрывал что-то, а потому, что и сам мало знал о жизни философа. С одной стороны, мы имеем дело с древнекитайской традицией, согласно которой облик мудреца скрывал покров тайны, с другой – это принцип мировоззрения даосского мыслителя, который поддерживался его учениками и последователями.