Знаменитые мистификации

Есть еще одна дополнительная странность. В 1665 году антикваром Уильямом Дугдейлом было опубликовано описание достопримечательностей графства Уорик. В этом сочинении имеется изображение памятника Шекспиру. Другой подобный же рисунок помещен в первой биографии Шекспира, принадлежащей перу Роу и увидевшей свет еще через полвека, в 1709 году. На этих двух рисунках надгробие выглядит совсем по-другому, чем впоследствии, когда оно стало предметом поклонения бесчисленных почитателей гения великого драматурга. Памятник на этих первых рисунках изображает грузного бородатого человека, прижимающего к животу обеими руками какой-то мешок (или подушку). Следовательно, жители Стратфорда после 1709 года, когда имя Шекспира стало завоевывать всемирную славу, переделали памятник. Вместо мешка теперь в одной руке находится перо, а в другой – лист бумаги. В восторженном похвальном слове Шекспиру, составленном в связи с появлением первого собрания сочинений в 1623 году, близко знавший его современник – выдающийся драматург Бен Джонсон бросил таинственные слова: «Ты – памятник без могилы» (Thou art a Monument without a tombe). Сторонники существования Шакспера вопрошают: разве только этого не достаточно, чтобы возбудить серьезное сомнение в том, был ли актер Шекспир автором приписываемых ему пьес, не скрывается ли за этим многовековая тайна, которую должны разгадать настойчивые исследователи?

Тут (для сторонников «единства и неделимости» Шекспира) приведем доводы, свидетельствующие в пользу Барда. Во-первых, в книге был помещен не сам рисунок Уильяма Дугдейла (кстати, сделанный не с натуры, а по памяти), а гравюра с него. Что удивительного в том, что гравер (который в глаза не видел памятника) не разобрал некоторые детали рисунка антиквара? Последующие же гравюры только повторяли ошибку. Во-вторых, внешность свою человек выбирает не сам, и она, к сожалению, никак не связана с внутренним содержанием ее обладателя. Кстати, интересно знать, все ли мужчины после сорока сохраняют романтический вид и густую шевелюру?..

Впрочем, мы отвлеклись от доводов нестратфордианцев. Как сообщалось ранее, из «официальных» портретов Шекспира существует только один – тот, который помещен на титульном листе Первого фолио. Все шекспироведы обращали внимание на этот странный портрет, сделанный с гравюры художника М. Дройсхута. Мы видим человека с непропорционально большой головой, как бы отсеченной воротником от туловища, глаза его на разной высоте. Некоторые шекспироведы отмечают «одеревенелый вид» этого человека, хотя советский исследователь М. Морозов замечал на портрете кроме высокого лба «живые, умные глаза». Обращает на себя внимание один и тот же рукав кафтана, пришитый с разных сторон. Нестратфордианцы считают, что так было сделано умышленно с тем, чтобы показать «двойственность натуры Шекспира». В Первом фолио рядом с портретом Шекспира напечатано стихотворение Бена Джонсона «To the Reader».

Приведем прозаический перевод этого стихотворения, взятый из книги И. Гилилова «Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна великого Феникса».

«Эта фигура, которую ты видишь здесь помещенной, / Была для благородного Шекспира вырезана;/ В ней гравер вел борьбу/ С природой, чтобы превзойти саму жизнь:/ О, если бы только он смог нарисовать его ум/ Так же хорошо, как он схватил/ Его лицо; гравюра превзошла бы все, / Когда-либо написанное на меди, / Но так как он не смог, то, читатель, смотри/ Не на его портрет, а в его книгу/».

Почему Бен Джонсон советует смотреть читателю не на портрет, а в книгу? Не потому ли, что он как посвященный в «тайну Шекспира», знал, что на портрете изображен не истинный автор напечатанных в Первом фолио произведений, и портрет – лишь условное изображение Шекспира?

В авторстве Шекспира высказывали сомнение крупные писатели, даже Байрон, а также Диккенс, писавший, что должна вскрыться «тайна» «шекспировского вопроса».

Отрицание авторства актера Шекспира порождалось различными причинами. Очень нередко это было стремление отрицать возможность того, что гениальные шекспировские творения принадлежат перу выходца из народа, и приписать их одному из представителей правящих верхов. Часто играли немалую роль и погоня за сенсацией, и желание предложить новое эффектное решение вековой загадки. А порой были здесь и искренняя любовь к великим творениям английского гения (недаром работы ряда противников авторства актера Уильяма Шекспира немало способствовали изучению шекспировских сочинений), и протест против того образа довольного собой, благонамеренного и чинного стратфордского обывателя, который на основе немногих биографических черт рисовало западное литературоведение. Наконец, причиной могло быть просто желание опустить гения до своего обывательского уровня, уж если самому обывателю нет возможности подняться до высот гения.