Знак Зевса

Шквал эмоций, радостные возгласы. Казалось, обрушился шатёр. Филипп вскочил на ноги, кинулся к гонцу, стал целовать потное лицо. Едва не задушил от счастья. Когда отпустил, приказал коротко:

– Рассказывай, что видел, что слышал!

– В Олимпии твои кони, царь, оказались лучшими. Пришли первыми в последнем агоне. Греки повержены в уныние от твоей победы, царь! – радостно сообщил гонец.

– О Зевс и все боги Олимпа! Наконец, вы дали возможность показать грекам македонскую силу! Мои кони сделали меня олимпиоником!

Филипп, не сдерживая чувств, что-то кричал в возбуждении, обнимал тех, кто был рядом, смеялся. Пытался танцевать боевой танец македонян. Успокоившись, царь налил в свою чашу вина, подал гонцу.

– Пей! За мой успех и победу царя варваров-македонян над греками – в Олимпии и везде, куда ступит нога македонского воина! Пей! Чашу дарю за хорошую весть!

Сотрапезники дружно поддержали царя, испив до дна свои чаши. Гонца отпустили только тогда, когда он много раз и во всех подробностях рассказал, как кони Филиппа в Олимпии пришли первыми в завершающем забеге…

Пир продолжился, стремительно набирая темпы, поскольку настроение у гостей царя заметно поднялось. Антипатр обратил внимание, что Филипп чем-то озабочен, не поддерживая веселья за столом.

– Наш царь, почему не весел? Есть ли основания грустить, когда твоя колесница смяла греков? Представь теперь, как здесь, в Потидее, мы сомнём Афины. Не так ли, друзья? – Он обратился к военачальникам. Все дружно выдохнули:

– Да!

Филипп поднялся с места.

– Да, мои кони победили в Олимпии, как это сделал прадед мой, царь Александр. Я, как и он, доказал грекам, что македоняне – не варвары. Нам осталось у Потидеи убедить Афины, что с Македонией пора считаться.

Последние слова царя утонули в рукоплесканиях и восторженных криках сотрапезников. В разгар веселья полог шатра приподнялся и перед царём появился другой гонец.

– Победа, царь! Твоя победа!

– Откуда ты? – спросил Филипп, вскидываясь с ложа. – О какой победе ты говоришь?

Гонец перевел дух, повторил:

– Меня прислал Парменион: по всей Иллирии наша победа!

Филипп широко раскрыл объятия, крепко поцеловал воина. Приказал:

– Вина доброму вестнику, в моей чаше из серебра! Пей, воин, и чаша твоя – дар мой!

Потом обратился к друзьям:

– Я давно ждал счастливого сообщения от Пармениона! Для Македонии нет больше Иллирии. Есть теперь одна Македония! Друзья, выпьем за здравие нашего отечества!

Пир разгорелся с новой силой. От большого количества выпитого и съеденного, накалившихся мужских страстей в царском шатре стало невыносимо душно. Подняли полог, чтобы внутрь зашёл свежий воздух. А снаружи ночь брала свою власть.

Царь сидел напротив входа. Он первый увидел приближающегося всадника. Еще гонец? На этот раз это был вестник из Пеллы.

– У меня родился сын! – воскликнул царь, прочитав донесение. Он уже был изрядно пьян, о чём говорили выступившие на лице ярко-красные пятна. – Все слышали? У вашего царя родился наследник! У него замечательное имя – Александр, как у предка моего «Филэллина», кто впервые связал Македонию союзом с Грецией! В нашем роду пусть он будет третьим Александром!

Филипп засыпал вестника вопросами:

– Как здоровье сына? Все ли в порядке с ним? Какой он с виду? Мальчик красивый? – О самочувствии жены забыл спросить.

Гонец из Пеллы бодро докладывал:

– Врач велел передать тебе, царь, что мальчик совершенно здоров, нет повода беспокоиться. Ещё сказал, что царица чувствует себя тоже хорошо, хотя и заставила поволноваться.

– Слава Зевсу! Он желал, чтобы у меня появился сын – и вот он есть! Чашу вестнику, ту, что из золота! Пей, воин, за сына моего Александра, а чашу возьми себе в дар от меня! Друзья мои! – Царь обратился к сотрапезникам. – У каждого из вас есть повод показать любовь к своему царю: поэтому веселитесь, но так, чтобы и в Афинах услышали! Я отбываю в Пеллу. За меня остается Антипатр, а Леонната и Пердикку я забираю.

Отозвал Антипатра в сторону.

– Потидея вот-вот запросит мира, я уверен. – Царь улыбнулся. – Соглашайся. Назначь сбор жителей на площади, проси открыть ворота для переговорщиков. Сам скрытно подтяни пехоту и конницу. Ворота откроют – захвати город. Никакой пощады – никому! Оставишь в живых только здоровых и сильных – рабы нам нужны. Город сжечь, стены развалить до земли. Я желаю через Потидею устрашить Афины и остальную Грецию! Потидея за тобой, мой милый Антипатр!

Оставив военачальников пировать, царь вскочил на коня, который в нетерпении уже перебирал красивыми тонкими ногами. В сопровождении факельщиков – освещать дорогу, Филипп быстро направился в Пеллу…

Глава 21. Орёл в поднебесье

Отец и сын

Хабрий был первым, кто встретил Филиппа у настежь распахнутых ворот дворца. Царь спешил увидеть наследника, поэтому советнику пришлось устремиться вдогонку. Филипп слышал его слова:

– Рождение твоего сына совпало с твоими двумя победами – в Иллирии и Олимпии. Звёзды подсказывают, что Александр будет славным полководцем, как его отец.