Знак Вопроса 1998 № 02 Приложение

В самом деле, не считать же всерьез эликсиром долголетия кефир? Между тем основатель науки о старении — геронтологии — нобелевский лауреат Илья Мечников в свое время специально возил писателю Льву Толстому этот напиток, дабы тот убедился в его действенности. Однако, как вы знаете, и Толстой, и сам Мечников, хотя и прожили довольно долго, все же не стали благодаря кефиру бессмертными.

Как не стали ими и многие другие геронтологи. Всем ученым, как и неученым изобретателям рецептов вечной жизни, был уготован такой же конец, как и людям обыкновенным. Скажем, в 1946 г. смерть крупного советского геронтолога академика Александра Богомольца, опекавшего И. В. Сталина, была воспринята вождем народов как личное оскорбление: «Обманул, сволочь!»

На сегодняшний день существуют сотни различных гипотез старения, ни одна из которых не является общепризнанной. Правда, многие соглашаются, что наука все-таки не стоит на месте: средняя продолжительность жизни людей в нашем веке все-таки значительно увеличилась, не за горами уже и столетний рубеж.

ВОТ ВАМ И ТУФЕЛЬКА! Однако все эти годы ученых мучит один и тот же вопрос: «А почему, собственно, все-таки мы стареем? Нельзя ли остановить этот процесс?» Ведь еще в начале века было открыто, что некоторые живые клетки являются практически бессмертными. Например, изучая простейших, исследователи заметили, что в искусственной питательной среде они прекрасно делятся и развиваются, не оставляя трупов. То есть получается, та же инфузория туфелька живет вечно?..

Пристальный взгляд на проблему подтвердил первоначальное предположение. Например, американская исследовательница Барбара Будреф более 20 лет культивировала потомство одной-единственной туфельки. За это время через руки исследовательницы, которая только и успевала рассаживать потомство по чашкам с питательной средой, прошло около 15 000 поколений туфельки, и ни одна из них так и не умерла.

Лишь иногда с инфузорией происходило нечто неладное. Она начинала хандрить, прекращала нормально питаться, еле-еле шевелилась. Но потом преодолевала кризис, совершая внутри себя некую хирургическую операцию: под микроскопом было видно, как из клетки выбрасывался устаревший генетический материал, и помолодевшая туфелька продолжала неутомимо развиваться и делиться.

Однако с усложнением организма эта идиллическая картина заметно меняется. Многоклеточные организмы тут же утрачивают свое бессмертие. Внимательный взгляд позволил выяснить, где, на каком рубеже происходит переход от бессмертия к смерти. У первых одноклеточных жизнь была действительно вечной. Потом появилась «частичная смерть» — та же инфузория все-таки время от времени вынуждена избавляться от какой-то части собственного организма. И наконец, более сложные, колониальные организмы, существующие многотысячными сообществами, уже имеют определенный жизненный цикл от рождения до смерти.

А когда колонии постепенно превратились в цельные организмы, это же свойство — вовремя умирать, освобождая для более молодых сородичей жизненное пространство и ресурсы, — перешла и к ним.

ИЗОБРЕТЕНИЕ СМЕРТИ. Немецкий ученый-дарвинист Август Вейсман полагал, что, изобретя смерть, природа значительно продвинулась в своем развитии. Организмы теперь не должны были беречь свои силы, экономно расходуя их во время длительного, бесконечного существования, а могли жить «на полную катушку», накапливая полезные изменения, передавая их по наследству своим потомкам. Эволюция двинулась вперед семимильными шагами.

Причем природа придумала для смерти многоклеточный довольно остроумный механизм. Внутри себя тело, состоящее из соматических клеток («сома» в переводе с греческого и есть «тело»), формирует и готовит к дальней дороге половые клетки. Отработав свое, соматические клетки погибают, половые же передают накопленное по наследству.

Так, в конце концов, эволюция и добралась до нынешних вершин. Организм человека — настоящая фабрика смерти. Достаточно сказать, что каждую секунду внутри любого из нас умирает порядка 4 миллионов эритроцитов, миллионы клеток кожи, хрусталика глаза, костей и т. д. Каждые несколько лет человек практически полностью обновляется и благодаря этому обновлению живет так долго.

И все-таки с каждым циклом в нем происходят некие изменения: теряет упругость кожа, появляются морщины, накапливается холестерин внутри кровеносных сосудов, теряет ритм сердце… Ученые говорят, что все это происходит из-за ошибок в копировании. Если же их периодически исправлять, то человек по идее сможет жить если не вечно, то очень долго.

Но откуда надо начинать исправление ошибок? Стремясь понять это, еще в 60-е годы американский исследователь Леонард Хейфлик обнаружил, что клетки нашего тела способны делиться лишь 50–70 раз, а затем отмирают. Но почему именно столько, а не 100 или 200?