Знак судьбы

Элси шутила с Тоби, но говорили они в основном обо мне. Она рассказала мне, что нам необходимо сделать, пока я здесь, в Сиднее. Мы можем покататься на лодке по гавани. Если только мне не надоело плавать! Но это будет небольшая весельная лодка. Хотя есть еще и паром. Езжу ли я верхом?

— Отличненько. Тебе понадобится лошадь, пока ты здесь. Мы просто пропадем без лошади. И еще мы будем устраивать пикники. Погода ведь хорошая. Лучше, чем дома.

Я заметила, что Элси часто говорит об Англии с ласковым презрением. Здесь, «на другом конце света», то есть в Австралии, все лучше. Позже я узнала, что она родилась в Австралии и никогда не бывала в Англии, и все-таки называла ее «домом».

Тоби рассказал, что здесь многие так говорят. Их корни в Англии, полагал он, потому что их родители или родители их родителей приехали оттуда в поисках лучшей жизни. Некоторым действительно удалось ее здесь найти. Но независимо от того, повезло им или нет, Старый Свет оставался «домом», даже для тех, кто никогда его не видел.

Мне было все интересно — это была новая фаза той удивительной жизни, с которой меня знакомил Тоби.

Ночью я крепко спала. А когда проснулась, встала с кровати, открыла стеклянную дверь и вышла на балкон с железными перилами. Вид открывался просто изумительный. Мне была видна вся гавань, берега, окаймленные зелеными зарослями, растущими над самой водой. Там были и высокие деревья, которые, как я потом узнала, были из семейства эвкалиптов, и желтые цветы — австралийская мимоза.

Мне очень понравилась Элси. Она была сердечной и дружелюбной, хотя и не могла ужиться в браке с Тоби. Но во всех остальных смыслах они замечательно ладили, и он приезжал к ней всегда, когда бывал в Сиднее.

Стоя тут, на балконе, и глядя на эту великолепную гавань, я снова думала о счастливом повороте моей судьбы, когда вдруг услышала чей-то насмешливый хохот. Словно какое-то дьявольское отродье смеялось над тем, с каким удовольствием я принимаю эту замечательную жизнь, которая чудесным образом стала моей. Я огляделась по сторонам. Вокруг никого не было.

Когда я увидела Тоби и Элси, я вздохнула с облегчением. Они наверняка тоже слышали этот смех и, похоже, вовсе не были удивлены; они были увлечены очень серьезным разговором. Это показалось мне странным, потому что сейчас они совсем не походили на легкомысленных шутников, которыми казались вчера вечером. Если бы я не была так бодра, я бы подумала, что мне это снится.

Вдруг они посмотрели вверх. Выражение их лиц изменилось. Они улыбались.

— Доброе утро, — крикнул мне Тоби.

— Как спалось? — вторила ему Элси.

— Доброе утро. Спасибо, хорошо.

— Отличненько, — сказала Элси.

Потом снова раздался издевательский смех. Элси прищелкнула языком.

— Эти кукабары снова за свое.

Как только она это сказала, мимо пролетела серо-коричневая птица около семнадцати дюймов длиной. Она уселась на ветку. Потом прилетела еще одна и села рядом с первой. Снова раздался смех — и я поняла, что он исходит от птиц.

— Они требуют свой завтрак, — объяснила Элси. — Я кормлю их, как и остальных птиц, поэтому они сюда и прилетают. Они издают довольно забавные звуки, но ты привыкнешь. Их называют зимородками-хохотунами, и понятно почему. Они как будто смеются над тобой. Может, они думают, что я просто глупая старуха, которая с ними возится. Но нам тоже пора за стол.

Я спустилась, и мы сели завтракать — бекон с яичницей, свежеиспеченный хлеб и кофе.

— Так завтракают дома, — сказала Элси. — Мы чтим старые традиции. И это правильно, да, Тоб?

Тоби согласился. Мы стали обсуждать, что будем сегодня делать. Тоби должен был поехать в доки, на корабль, и не знал, сколько там пробудет. Элси хотела показать мне дом и сад, рассказать, как они живут здесь, «на другом краю света».

Они снова были веселы. Тоби уехал, как и собирался, а я смотрела, как Элси кормит птиц. Это было замечательное зрелище: они все слетелись к ней — прекрасные, пестрые, разноцветные. Они напоминали волнистых попугайчиков, которых мы держим в клетках дома, в Англии. Здесь они летали свободно, довольно чирикали и свистели, кружили вокруг Элси. Это была мирная картина. Тут же я видела и кукабар, они тоже получили свою порцию корма. Потом я снова услышала их насмешливый хохот. Он меня больше не пугал.

Элси сказала, что мне понравятся австралийцы.

— Здесь, в Австралии, люди совсем другие, — сказала она. — Не такие, как там, откуда ты родом. Мы здесь не заносчивые, не надменные, «я лучше тебя». Мы все равны, хотя некоторые более равны, чем остальные. Так говорят, — добавила она, кивая. — Если слуги помнят, что я здесь главная, и делают то, что я велю, — тогда все в порядке.

— Но это же все равно… — начала я, но она усмехнулась.