Знак Избранника

Действительно, за спиной у Таникча собрался уже почти весь клан, и каждый из родственников готов был броситься в бой по одному его слову. Азерт, все еще лежавший там, где его положили брат и дядя, пришел в себя и сделал попытку встать, чтобы присоединиться к своим. Лис, увидев это, бросилась к нему и удержала.

— Она знатная леди, милорд! Она имеет право выбора! — прохрипел раненый в бессильной надежде на восстановление справедливости.

— Вы хотите сказать «имела», до тех пор, пока не дала трещину ваша «семейная защита»! — Горячий коротко рассмеялся. — Это даже забавно, с каким воинственным видом вы выстроились здесь перед Нами, Таникчи! Еще немного, и Мы поверим, что вашу женщину не вырвать у вас и самому Дьяволу с помощью адских клещей!

Герцог повернулся к Валенту и показал ему глазами на девушку. Тот, сделав знак двоим солдатам следовать за ним, двинулся было в ее сторону, но Таникчи загородили ее, а старший Таникч обнажил меч, подавая пример остальным.

В ту же секунду обе стороны ощетинились оружием. Окруженные со всех сторон гвардейцами, рыцари сбились в круг, в центре которого были Лис, Азерт и злополучный доктор. Девушка с ужасом поняла, что родные, кажется, уже готовы заплатить своими жизнями за ее выкрутасы. Только воля Горячего пока еще сдерживала готовую разразиться резню.

— Образумьтесь, Таникч! Вы умрете, а она все равно достанется мне!

— Быть может умру, милорд. А может быть и нет.

— Похоже на то, что Вы угрожаете вашему государю?.. — вкрадчиво спросил Горячий. Только теперь он раскрыл ладонь, и оруженосец вложил в нее меч и подал щит. Зрители на трибунах восторженно взревели.

— Нет, милорд. Мы просто хотим уйти. С тем, что нам принадлежит.

Публика стихла, не желая пропустить момента начала потехи. Поданные не очень-то беспокоились за судьбу своего герцога, так как он по праву считался непревзойденным бойцом, и сам не раз доказывал это не только в турнирных баталиях.

Между тем Лис вдруг осенило, что еще возможно сделать, чтобы остановить зло, центром и причиной которого она невольно стала. Будь что будет, в конце концов это тоже способ попасть ко двору. А там она уж как-нибудь выкрутится.

— Поправляйся! — шепнула она Азерту, поцеловав его в щеку. Потом, раздвинув братьев, вышла из их круга и сделала несколько медленных шагов к Логанну.

— Акьютт, стой! — крикнул отец, но девушка остановилась только в шаге от Горячего. Смело глядя ему прямо в глаза, она сказала громко, так, чтобы слышали все Таникчи:

— Отец, я остаюсь с ним! Я так хочу! Это мой выбор!

Она сделала последний шаг и положила свою руку на плечо Горячего, а голову — ему на грудь.

Такого не ожидал никто. Левая рука дамы на плече рыцаря — это был Знак Избранника, жениха. И, хотя герцог Эйморкский не мог жениться на виконтессе леди Таникч, да к тому же он уже был женат, такой поворот событий его, кажется, вполне устраивал. Горячий обнял ее рукой, на которую был надет щит, полускрыв от взглядов окружающих. Жест выглядел очень даже символично. Воины, готовые уже было броситься друг на друга, в нерешительности опускали оружие. Конфликт был исчерпан таким неожиданным образом.

Однако солдаты герцога все еще надеялись на драку, так как Горячий не сказал пока своего последнего слова. Он поднял лицо и обвел взглядом мрачно молчащих Таникчей, задержав его на графе.

— Не в моих правилах быть неблагодарным, Таникч, — произнес он. — Уходи и забудь о дочери, а я обещаю тебе никогда не вспоминать, что ты осмелился обнажить против меня меч!

Граф, ни слова не говоря, поклонился, повернулся и пошел к рыцарскому лагерю, ни разу не обернувшись назад. Гвардейцы неохотно расступались перед ним. Его клан последовал примеру вожака, унося с собой раненого брата. Публика разочаровано и громогласно выражала свое мнение о случившемся и делилась восторженными впечатлениями по поводу виновницы всей заварухи, не подозревая, что это еще не конец спектакля.

После ухода Таникчей гвардейцы стали перестраиваться, и Горячий вывел девушку из их гущи, держа ее за руку. Он неотрывно на нее смотрел, и Лис смущенно ему улыбнулась. Вдруг глаза девушки расширились, брови изумленно и испугано взлетели вверх.