Знак Берендея. Язык до Китежа доведет

— Гуси-лебеди отнесли меня на запад и высадили в лесу у тракта. Мысль была проста: дождаться тебя и любым способом навязаться в попутчицы. Там-то, под кустиком у дороги, меня и нашли волки Серого.

— Каким образом?

— Мы же все принадлежали одной Яге, потому и завязаны друг на друге. Я, к примеру, могу призывать и птиц, и волков, а они способны отыскать меня хоть на краю Света. Серый-то и сообщил мне, что нашей Оленьки больше нет… — Она снова тихонько всхлипнула и плотнее прижалась ко мне. — Признаюсь, меня охватило такое дикое отчаяние, что я бросилась в лес и бежала, не разбирая дороги, пока не наткнулась на полянку с сосной. Забыв, что боюсь высоты, вскарабкалась на ветку и разрыдалась. Волки пытались меня успокоить. Они напоминали, что моя задача — встретить тебя и довести до Китежа, но этим только сильнее вгоняли в тоску. Ведь я застряла на том черзовом дереве и никак не могла спуститься! Казалось, задание моё окончательно и бесповоротно провалено. Оставалось надеяться только на чудо. И оно свершилось: на поляне вдруг объявился ты, собственной персоной! Я глазам своим не поверила. Да и сейчас не понимаю, как же вы с Мидей умудрились там оказаться? Ведь полянка довольно далеко от тракта.

— Это всё Тавия, лошадка эльфа. Услышала твоё мяуканье и потащила нас в чащу.

— Ясно. При встрече обязательно её поблагодарю, — ­Бася спрыгнула на пол и потянулась. — Ночью, когда все уснули, я тихонько вытащила у тебя из кармана семя Деревянного Коня и закопала под сосной.

— Так это ты его посадила⁈

— А кто же ещё? — Фыркнула киса. — Сам-то ты не особо торопился, вот и пришлось немного помочь. Правда, того, что из жёлудя вырастет машина, я и предположить не могла, — призналась она. — Но речь сейчас не о том. Собиралась гроза. Копая ямку, я случайно уловила подземные потоки энергии и сообразила, что сосна вот-вот притянет молнию. Пришлось срочно принимать Олин облик и уводить тебя с поляны. Если помнишь, успели мы как раз вовремя.

— Помню, — буркнул я. — Кстати, спасибо! Ты уже дважды спасла мне жизнь, а я тебя даже не поблагодарил.

— Ничего! Ты тоже избавил меня от куротура и назойливого кавалера, поэтому мы в расчёте, — добродушно хихикнула киса. — Ну что, я ответила на все твои вопросы? Больше никаких недомолвок и обид?

— Один вопрос есть, последний, — подумав, ответил я. — Ты составишь мне завтра компанию? Не хочу идти к работодателю один. Страшновато.

— Договорились, — зевнула Бася. — Всё, извини, Сеня, буду спать. Доброй ночи! — Она запрыгнула на кровать и свернулась клубочком на подушке.

— Доброй, — я ласково погладил её по спинке, вышел из комнаты и спустился в обеденный зал.

Шёл второй час ночи. Не удивительно, что Ваня с Блестиной давно ушли. В кабинке с гитарой в руках одиноко сидел Блабл. Прикрыв глаза, он наигрывал тихую приятную мелодию и что-то вполголоса напевал. На столе перед ним блестел маленький самоварчик и стояло блюдо с пирогами. Уловив аромат сдобы, я снова ощутил дикий голод.

Интересно, это новые пирожки, или те, собранные с пола?

— Не бойся, угощайся, — угадав мои сомнения, улыбнулся Блабл. — Они свежие. Ещё горячие.

— Благодарю, не откажусь. А кто готовил? — Спросил я, усаживаясь напротив и наливая себе чай.

— Печка испекла. Она в этом деле настоящая мастерица, — ответил гном. — Всё, что нужно печь, варить, жарить или томить, приготовит в миг. Пироги, ватрушки, борщи, буженину, даже свежий хлеб стряпает. Добрую дюжину поваров заменяет. Главное, продуктами вовремя заправлять. А ты думаешь, как Тесей тут в одиночку управляется? Только с её помощью!

— Почему в одиночку? — Удивился я. — А ты как же? Разве не поваром здесь ­служишь?

— Нет, конечно! — Рассмеялся Блабл. — Я тут живу. Точнее — останавливаюсь, когда в столицу наезжаю. Мы с быкоголовым старинные приятели, вот иногда и помогаю, по-дружески. При случае подменяю его, слежу за перегонным кубом, а заодно и межморские блюда готовлю. Что-что, а они печке не под силу. Впрочем, как и яичница-глазунья. Старушка всё норовит желточки насквозь пропечь, а это ведь не то, совсем не то…

— Да, глазунья твоя выше всяких похвал. А что это за печь такая? Откуда взялась?

— Из лесу, вестимо, — ответил гном. — Это сейчас на трактах харчевен понатыкали, чтобы с прохожих да проезжих монету тянуть. А раньше, бывало, по лесным полянкам всё больше печи такие дымили, путников пирожками горячими потчевали. Налогов с того никаких, одни убытки, вот и решили наверху: печки убрать, на их местах поставить трактиры да дворы гостиные.

— Ой… Мне это хорошо знакомо, — скривился я. — Государство — оно и в сказке государство. Так и норовит поглубже влезть в карманы своих граждан.

— Что есть — то есть, — кивнул Блабл. — С другой стороны, на гостином дворе можно не только пирожок получить, но и заночевать, и от непогоды укрыться.

— Тоже верно. А как ваша печь в трактир попала?