Читаем Знаем ли мы русский язык? полностью

Множество русских фамилий образовано от названий одежды, кухонной утвари. Причем порой сами эти названия ветшают, забываются, а фамилии их хранят! Солоповы, Бурнусовы, Балакиревы, Коробовы…

Жизнь огромному числу фамилий дали и прозвища наших предков.

Помните, у Гоголя в «Мёртвых душах» Чичикова изумили фамилии и прозвища крестьян помещицы Коробочки? «Особенно поразил его какой-то Петр Савельев Неуважай-Корыто, так что он не мог не сказать: «Экой длинный!» Другой имел прицеплённый к имени «Коровий кирпич», иной оказался просто: Колесо Иван».

Впрочем, всем известно, что не фамилия красит человека, а человек фамилию!

<p>Зачем человеку псевдоним?</p>

Слыхали ль вы о таких людях, как Самюэль Клеменс, Маргаретта Гертруда Зеле и Константин Алексеев? Сразу и не вспомнить? А я уверяю – вы их отлично знаете! Только не под фамилиями, которые я только что перечислила, а под псевдонимами!

Итак, мной были названы соответственно: американский писатель Марк Твен, подаривший детворе всего мира закадычных друзей – Тома Сойера и Гека Финна, самая известная шпионка времен Первой мировой войны Мата Хари и самый прославленный в мире театральный режиссёр, создатель МХАТа Константин Станиславский!

«Псевдоним» в переводе с греческого – «вымышленное имя».

Известно, именем, которым тебя нарекли родители, и фамилией, доставшейся от предков, надо дорожить! Это самое ценное, что есть у человека. В одном индийском племени человек, берущий в долг, должен оставить в качестве залога не что-нибудь, а своё собственное имя! И пока он долг не вернёт, считается безымянным!

Так кто себе придумывает псевдонимы и почему? Как правило, это писатели, актёры, политические деятели, журналисты… И делают они это не только из соображений «звучности» фамилии, но и порой по весьма объективным причинам!

Вспомним гениального актера Александра Остужева, блиставшего на сцене Малого театра в первой половине прошлого века! Остужев – это псевдоним! Но и подлинная фамилия артиста на первый взгляд вполне сценична! Пожаров! Александр Пожаров! Звучит!

Однако, когда молодой артист поступал в труппу, ему сказали: «Что это за фамилия для актёра? Начнет публика вызывать: «Пожаров! Пожаров!» А кто-нибудь вообразит, что пожар сделался, и начнётся паника!» Чтобы не было паники, артист выбрал себе псевдоним по контрасту! И стал Остужевым!

Брали псевдонимы и артисты дворянского происхождения – чтобы не позорить семью! Дело в том, что до революции актёрская профессия не считалась благородной! А огни рампы манили! Вот и стал артист МХАТа Калужский – Лужским, а артист Мариинки Оболенский – Ленским!

Вплоть до конца XIX века было распространено мнение, что женщины не способны к серьёзному литературному труду. Как было бороться с мужским шовинизмом? Брать псевдонимы!

К примеру, прелестная француженка Аврора Дюпен стала известна миру под псевдонимом Жорж Санд! Её романом «Консуэло» зачитывались миллионы людей! И все они не сомневались, что Жорж Санд – мужчина! Перед её талантом склонялись такие великие писатели Франции, как Мериме, Бальзак, Флобер, Дюма-отец и Дюма-сын… Когда Жорж Санд не стало, Виктор Гюго написал: «Оплакивая умершую, приветствую бессмертную!» А не возьми Аврора Дюпен псевдоним, может, её судьба сложилась бы иначе.

Псевдоним оказывался просто необходимым, когда в одной семье рождалось сразу два таланта, выступавшие на одном поприще! Старшему доставалось прославлять родовую фамилию, а младшему приходилось брать псевдоним.

Из двух гениальных актёров Москвиных эту фамилию прославил старший, Иван! А младшему, Михаилу, пришлось взять псевдоним Тарханов! Но оба они были гордостью МХАТа! В первой половине XX века публика валом валила на Москвина и Тарханова, не зная зачастую, что актёры – родные братья!

Далеко не все помнят, что Евгений Петров тот самый, который в соавторстве с Ильей Ильфом подарил нам Остапа Бендера, – на самом деле Катаев. Но его старший брат, Валентин Катаев, уже был известен в мире литературы, когда Евгений начал писать! Вот и пришлось отчество Петрович превратить в псевдоним Петров.

Надо ли говорить, что добрых три десятка отечественных поп-звезд работают сегодня под псевдонимами?!

Если вас интересует истинная фамилия вашего кумира, вы без труда узнаете её.

Ну а я прощаюсь с вами под своими настоящими именем и фамилией – Мария Аксёнова. Я с увлечением собирала информацию для этой книжки. Надеюсь «заразить» этим занятием кого-нибудь из тех, кто её прочёл. Ведь русский язык – это пропасть, в которую можно падать всю жизнь. Или, точнее, вершина, к которой можно восходить бесконечно. Чем больше узнаёшь, тем больше вопросов возникает.

<p>Список литературы</p>

Булгаков М. Белая гвардия. Театральный роман. Мастер и Маргарита. Л., 1978.

Перейти на страницу:

Все книги серии Знаем ли мы русский язык?

Знаем ли мы русский язык?..
Знаем ли мы русский язык?..

Читая эту книгу, почувствуйте себя равноправным собеседником, ведь вы общаетесь не с поучающим специалистом, а с человеком, которому небезразлична судьба и состояние родного языка. Узнавайте новые слова, вспоминайте забытые старые, получайте интересные сведения о происхождении слов и выражений, об их первоначальном значении. Используйте крылатые выражения, обогащайте свой словарный запас, будьте интересным собеседником и умелым рассказчиком! Человек, виртуозно владеющий речью, всегда находится в центре внимания. Он без труда строит карьеру, заводит новые знакомства… Просто изучая правила русского языка, этому не научишься, здесь нужен наставник, который может легко, нестандартно, практически в игровой форме привить вкус к правильной речи. Именно так и написана уникальная книга Марии Аксёновой. Книга также издавалась в трех отдельных томах.

Мария Дмитриевна Аксенова , Мария Дмитриевна Аксёнова

Литературоведение / Языкознание / Образование и наука

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки