Знаем ли мы русский язык? Используйте крылатые выражения, зная историю их возникновения!

Этот фразеологизм имеет и другое значение: говорить в отсутствие кого-то, частенько – просто сплетничать о ком-то. А вот присутствующим мы смело говорим всё в глаза, режем правду-матку, которая колет глаза ! Иногда кто-то в нас впивается глазами — чаще ощущение не из приятных!

А если бредём бесцельно, то куда глаза глядят.

Глаза могут бегать, разбегаться, слипаться, быть на мокром месте, а то вдруг внезапно полезть на лоб, собраться в кучу или даже оказаться на затылке. Ими можно стрелять и сверлить, а то и вовсе раздевать. Хоть глаза и не книга, но по ним можно читать. Хоть они и не ноги, но их можно разувать. Хоть они и не руки, но ими можно хлопать и щупать.

И это ещё не всё! Глазами можно вращать, пожирать, провожать… Их можно проглядеть, кого-то ожидаючи. Главное – их не выплакать.

Особо темпераментные дамы как раньше, так и сегодня обещают соперницам выцарапать глаза. Вряд ли это в прямом смысле может закончиться так трагично, а вот расцарапанного лица и испорченной причёски разлучнице опасаться стоит.

А ещё можно закрыть глаза на чьи-то проделки или неблаговидные поступки. И даже залить их.

«– Опять залил глаза, – сказала стряпуха.

Но дед… всегда хмельной… не обратил на стряпуху внимания» ( Бунин И. Худая трава).

Хотя мог бы и соврать: « Да ни в одном глазу !»

Раньше простой люд частенько клялся-божился « лопни мои глаза ».

«Я загуляю, я? – начал Евсей. – Да разрази меня на этом месте Господь, лопни мои глаза ! Чтоб мне сквозь землю провалиться!» ( Гончаров И. Обыкновенная история).

Бывает дурной глаз. « Сглазил меня, да и всё тут!» – сокрушаемся мы подчас.

А этому бесстыжему – «плюй в глаза – скажет: божья роса !».

Когда не выспимся, жалуемся, что глаза не открываются. Но когда говорим, что сделаем что-то с закрытыми глазами, то вызываем уважение собеседника по поводу профессионализма.

Бросаться в глаза — это привлекать внимание своим видом. По мнению мужчин, в глаза бросаются те девушки, которые никогда не бросятся вам на шею…

Строить глазки — это целая наука. И если ею овладеть, то можно добиться, чтобы объект твоего внимания наконец-таки положил на тебя глаз.

А ежели нет, то неплохо было бы прислушаться к совету Амалии, дающей урок засидевшейся в девках дочери, как заинтересовать мужчину: «…Отогни большой палец и приставь его к носу… Теперь подними кверху мизинец, вот так, и представь себе, что вот этот мизинец – мужчина. И вот ты смотри на этот мизинец, – э-э… на этого мужчину, смотри, не отрывая глаз, поворачивая его вправо, налево… Такое упражнение: туда-сюда, туда-сюда, – называется стрельбой глазами» (из фильма «Летучая мышь»).

На что-то мы смотрим в оба глаза или даже во все глаза, а на иное нам хоть бы одним глазком взглянуть. «Было очень жалко расставаться с космосом. И мы во все глаза смотрели в иллюминатор», – вспоминал космонавт Борис Егоров.

Глаз да глаз нужен – мы говорим, когда чувствуем необходимость постоянного контроля над кем-либо. Потому что кое-кто всё делает на глаз — то есть приблизительно, примерно. А от этого недалеко кому-то и упасть в наших глазах — то есть лишиться нашего уважения. И тогда мы его – с глаз долой, из сердца – вон! И велим на глаза не показываться !

Мы можем делать глаза большими, круглыми и даже квадратными! И называем их каждый раз по-разному: то глазоньками, то глазищами, а бывает, что и шарами.

Однако в грубо звучащем сегодня вопросе: «Что ты на меня свои шары выкатил ?» – слово «шары» очень близко к первоначальному смыслу слова «глаза». «Глазом» когда-то называли «шарик», «кругляш», «бусину».

Для того чтобы убедиться в этом, обратимся к древнейшей Ипатьевской летописи. Её автор писал: «Когда я пришёл в Ладогу, поведали мне ладожане, что здесь, когда бывает туча великая, находят дети наши глазки стеклянные, и маленькие, и крупные, проверченные, а другие подле Волхова собирают, которые вымывает вода. Этих я взял более ста, все различные».

А для органа зрения в древнерусском языке существовало иное слово – «око». Со временем слово «глаза» вытеснило слово «очи», оставив последнему лишь область поэзии.