Змеиный Эликсир

— Постой немного, — прошипела она, — дай последний раз полюбоваться на тебя — потом я, только я буду смотреться в зеркало… А варвара твоего я измучу, высосу из него все соки, он у меня превратится в сушеную ящерицу! — Колдунья смотрела на Деяниру одним сверкающим глазом — на месте второго набухал огромный кровоподтек. Рассеченные губы кривились в злорадной усмешке.

* * *

Конан стоял в своем укрытии за темными занавесями, и ярость снова застывала в груди куском льда, обостряя мысли и чувства.

Старуха не спеша, словно растягивая удовольствие, по одной опускала жемчужины в чашу. Они растворялись с легким шипением. На потолке играли блики колдовского пламени. Деянира стояла неподвижно, как мраморная статуя, не отводя взора от чаши. Наконец старуха опустила последнюю жемчужину и с торжествующим смехом разлила сияющий напиток в кубки.

Конан ждал, что будет дальше. Он готов был наброситься на старуху немедля, но чувствовал, что еще не время.

Старуха протянула Деянире кубок:

— Возьми, детка, выпей вместе со мной. Я столько для тебя сделала!.. Настала пора благодарности. Выпей, это просто вино, обыкновенное вино!

Деянира взяла кубок, но продолжала стоять все так же неподвижно, не находя в себе мужества поднести его к губам. Но вот рука ее дрогнула и начала медленно подниматься. Старуха молча смотрела на нее, силой своего взгляда заставляя повиноваться.

Конан неслышно откинул занавеси, легко, как кошка, прыгнул вперед. Колдунья ничего не видела и не замечала вокруг, кроме кубка в руке Деяниры. Но что это?! Кубок Деяниры сжимает уже другая рука, а ей в горло упирается острие меча. Она впервые в жизни почувствовала ужас. Смерть смотрела на нее холодными голубыми глазами, переливалась жемчужным сиянием в золотом кубке.

Из горла старухи вырвался хрип, она попыталась что-то произнести, хотела взмахнуть свободной рукой — но Конан выплеснул напиток ей в лицо. Руки колдуньи разжались, и кубок упал на пол. С легким треском зазмеились белые молнии, причудливым кустом вырастая из пролитого вина. Куст мгновенно разросся от пола до потолка, грозя заполнить всю комнату. Конан подхватил Деяниру, лишившуюся сознания, плечом высадил дверь и бегом помчался прочь из дворца.

Отбежав довольно далеко, он оглянулся, ожидая увидеть за своей спиной необъятное полыхающее зарево. Но по небу по-прежнему плыли редкие тусклые облака, предвещая близкий восход, а в зарослях орешника трещали цикады.

Киммериец завернул бесчувственную женщину в плащ и бережно отнес к себе на постоялый двор, где она вскоре очнулась. Привстав на ложе и увидев рядом Конана, бедняжка разрыдалась. Так, всхлипывая, она в конце концов и уснула.

Пока Деянира спала, Конан решил сходить в лавку и купить ей новое платье, а на обратном пути заглянуть во дворец — проверить, что сталось с колдуньей.

Солнце уже клонилось к закату, когда он остановился перед знакомыми воротами. На этот раз его никто не встречал. Двери были открыты, кругом стояла мертвая тишина. Негры, служанки, повара, конюшие — все бесследно исчезли. Конан беспрепятственно добрался до злополучного коридора и, спрятавшись за угол, осторожно выглянул.

Дверь, сорванная с петель, валялась на полу. Сжимая меч, он тихо вошел в комнату. Похоже, подземный огонь неплохо здесь поработал, уничтожив все, что ему принадлежало. Голые стены, обугленная дыра в потолке. Ни книг, ни сосудов, ни колдовских снадобий. Только кучка зловонного пепла на полу. «Так. Надо нанять новых слуг, привести все это в порядок — и можно жить дальше,— обведя взглядом комнату подумал Конан и внезапно замер, прислушиваясь: — Клянусь Кромом, там кто-то плачет!»

Он выскочил из комнаты колдуньи и побежал в спальню Деяниры, откуда доносились жалобные звуки.

Там, на смятых подушках, лежал маленький Рино и скулил: бедолага потерял хозяйку и, видимо, решил умереть от горя, зарывшись в ее подушки.

Конан подхватил собачонку на руки и, спрятав ее за пазуху, поспешил вернуться к Деянире.

* * *

Уже ночью, лежа рядом с Конаном, успокоенная и счастливая, Деянира вдруг приподнялась на локте и долгим, внимательным взглядом посмотрела ему в глаза.

— О чем ты думаешь? — спросил Конан. — Все кончилось. Ты свободна, я рядом…

— Да, мой милый, как хорошо, что ты рядом! Я хочу быть с тобой долго, очень, очень долго…— Девушка вздохнула мечтательно, и губы ее изогнулись в ласковой улыбке.— Да, долго… Может быть, целый месяц!