Змеи и лестницы

– Вопрос на засыпку, Мандарин, – видимо, у Литовченко чесались все гондурасы сразу, и ему не терпелось их почесать. – Если бы ты был нищим актером и тебе вдруг предложили Рио… Или Каймановы острова и мешок деньжищ в придачу… Что бы ты сделал?

Дурацкий парень беззвучно открыл рот и тут же закрыл его.

– Вот и я тоже… В больших сомнения насчет правильности выбора.

– Ну, у Рупасова из коммуналки выбор был не особенно велик, и он согласился с планом Ники. Но было одно условие: не настоящий Вернер Лоденбах поселится в гостинице, а он, Денис.

– Идиотское условие, – Литовченко пожал плечами.

– Вовсе нет, – парировал Вересень. – Это ведь была не просто гостиница. Это была дорогая гостиница. Где проживали очень состоятельные люди. Где проходили важные переговоры и, по мнению Рупасова, вершилась история. Финансовая, во всяком случае. Он должен был обязательно посмотреть на это. И прикинуть роль финансового воротилы на себя.

– Артист, ептить!

– Ничего плохого в том, что человек вживается в роль, нет. В конце-концов, его этому учили. И Нике понравилась эта идея. Ей нравилось все, что делал Рупасов. Синдром влюбленной женщины, как тут правильно заметили… некоторые. Это не смутило и настоящего Вернера, к тому же, он нашел немалое сходстве между собой и человеком, который должен был умереть вместо него. План, разработанный до мелочей, Ника обсуждала с двумя разными мужчинами параллельно. Все было похоже до последней детали: вплоть до засветившегося в автосалоне и на ресэпшене Гарри Арнольдовича Мараховского. Старый шулер и раньше выполнял некоторые деликатные поручения Арсена Бартоша. Вот и сейчас он, получив письменные распоряжения Арсена (на самом деле эти распоряжения инициировала его жена), нанял нужного человека – Дениса Рупасова, а затем арендовал красный кабриолет по подложным документам и забрал письмо, адресованное Бартошу.

– Представляю эту сцену. Старый хрыч Мараховский вводит в курс дела Рупасова, который и без того в курсе. И задаток ему дает. Какой там был задаток? – спросил капитан у Вересня.

– Вроде бы – десять тысяч. Рублей.

– Десять тысяч деревянных, когда у тебя на горизонте маячат миллионы долларов. Я бы точно не выдержал. Покатился бы от смеха.

– У актеров это называется расколоться. А вообще история с Мараховским, который был уверен, что выполняет очередное поручение своего хозяина, косвенно подставляло аптечного магната. Но именно этого и добивалась Ника, ей давно хотелось захапать прибыльный бизнес мужа целиком.

– Ты понимаешь, Мандарин, изощренность этой женщины? – снова обратился к дурацкому парню Литовченко. – Говорю же – мегамозг.

– Итак, оба плана совпадали до последней детали. Вот только в одном погибнуть должен был Вернер Лоденбах, а в другом – Денис Рупасов. А теперь – следи за руками, Мандарин! Та-да-да-да!

Вересень наложил фотографию актера на часть снимка с Вернером Лоденбахом.

– Девятнадцатого июля Вернер Лоденбах прилетает в Санкт-Петербург. Он оставляет документы и вещи в камере хранения аэровокзала, а сам налегке едет к Нике, в Сестрорецк. Бартош постоянно живет в городе, на Миллионной, в особняке не появляется, а если и появляется раз в пятилетку – то обязательно предварительно звонит. Их с женой давно и прочно связывает только бизнес, так что ждать внезапного вторжения Бартоша ждать не приходится. Денис Рупасов забирает вещи, отправляется в гостиницу «Викинг» и поселяется там, как Лоденбах. Ночь он проводит отеле, с девушкой по имени Кристина. Той же ночью Ника убивает спящего Лоденбаха. А, чтобы Лоденбах вдруг случайно не проснулся, подмешивает ему за ужином снотворное в вино.

– Вот и верь после этого женщинам, – грустно улыбнулся капитан.

– Теперь ей остается только ждать Дениса. Он появляется, но на несколько часов позже заранее оговоренного срока. Объясняет свое отсутствие тем, что у него спустило колесо. Потом все идет, как по маслу. Автомобиль под покровом ночи вывозят на дачу под Канельярве на левом эвакуаторе – и все выглядит как транспортировка неисправной машины. На этой даче есть бассейн…

– С любопытной конструкцией – добавил капитан Литовченко. – Одна его стенка опускается при помощи специальных механизмов и получается что-то вроде пандуса… Папаша Арсена Бартоша был инженером-строителем, вот и сконструировал действующую модель понтонной переправы для тяжелой техники. Экспериментальную, так сказать. В производство не пошло, слишком накладно, а Нике пригодилось. Интересная штука. Фото показать?

Дурацкий парень заволновался, и капитан полез во внутренний карман за снимками, но Вересень остановил его.

– Не думаю, что его фотки интересуют. Скорее, несколько часов, на которые выпал Денис Рупасов. Но об этом – через минуту, после рекламы. Не переключайтесь.

Шутка в очередной раз получилась неудачной, и Мандарин, а следом за ним и Литовченко, поморщились. И лишь великодушная Миша улыбнулась.