Змееносец. Сожженный путь(СИ)

- Чего? спросил Саша, посмотрев на друга. Ты чего сказал?

- Ерунда, махнул рукой Женя, повернув голову. Правильно ты придумал, надо так и сделать, сказал он, глядя в глаза Саше.

- Тогда, сегодня, договорились, кивнул Саша, не отводя взгляд.

- Часов в восемь, предложил Женя, поднялся и пошел вверх, переступая лавки.

- Лучше в девять, сказал Саша, и последовал за другом.

Поднявшись на верхний ряд, они снова сели рядом, и молча, смотрели на мужчину, что бегал по стадиону.

- Какой же дурак, тихо произнес Саша. Зачем он так поступил? Его теперь надолго посадят,- точно, вздохнул Саша, разглядывая порванные кеды, на ногах.

- Сам виноват, промолвил Женя. Зачем? Вот тебе Саня, если завтра классная Валентина, "пару" влепит, что, пойдешь взрывать?- не глядя на друга, спросил Женя.

- Ты чего, спятил, удивленно вскинул глаза Саша, посмотрев на Женю.

- А если бы у меня, в семье такое было, размышлял Женя, я бы наверно, точно так же поступил. А ты? посмотрев на друга, спросил Женя.

- Не знаю, покачал головой Саша. Может быть... добавил он шепотом.

- У Димки Таранова, отец разбился, тихо промолвил Женя. Знаешь?

- Да, кивнул Саша, слышал.

- Я обещал зайти к нему, пойдешь со мной?

- Пошли, пожал плечами Саша.

Они не спеша, спустились с трибуны стадиона, прошли по липовой аллее, и, обогнув соседний дом, вышли во двор, пятиэтажных типовых домов гарнизона, где жил Дима Таранов. Посередине двора, напротив "курилки", в неглубокой яме, полыхал костер. Рядом стояли несколько женщин с печальными лицами, в черных платках. Друзья остановились, и молча, смотрели на костер, из военной формы. Из подъезда вышел смурной Димка Таранов, с лицом, перепачканным сажей. Невысокий, крепкий парень, с черной копной волос, и большим носом, на скуластом лице. В руках он нес тяжелые летные куртки, своего отца.

- Пойдем, поможем, дернул Сашу за руку Женя, глядя на Диму Таранова.

- Может не надо, тихо спросил Саша.

- Пойдем, подтолкнул его плечом Женя.

Ребята подошли к Диме, когда тот, кинул в костер куртки, что- то прошептал, и, повернувшись, отошел в сторону.

- Привет Димка, протянул руку Женя.

- Привет, устало ответил Дима, пожав руку.

- Привет, поздоровался Саша.

- Может, помощь нужна? - спросил Женя, глядя на костер.

- Уже не надо, тяжело вздохнул Дима. Там вещей совсем немного осталось, сам справлюсь.

- В школу завтра придешь? спросил Женя.

- Нет, тихо ответил Дима, посмотрев на костер.

- Ну да, промолвил Женя, правильно. Ты держись, похлопал он Диму по плечу.

- Нормально, ответил Дима.

- Мы пошли, сказал Женя, протянув руку на прощанье.

- Да, кивнул Дима, протягивая ладонь.

Саша пожал руку, а сам, смотрел на уставшие, и заплаканные лица женщин, в черных платках. В них было столько много, горя, что по телу Саши, "пробежали мурашки". Они шли, молча, дойдя до развилки, у магазина, Женя повернулся и сказал:

- Сегодня в девять, не забудь.

- Не забуду, кивнул Саша, и свернул на свою тропинку. Пройдя несколько метров, он спохватился, и вспомнил, что надо купить хлеб, и пошел обратно в магазин.

Перед дверями" хлебного", уже стояла очередь, и Саша, сразу догадался, хлеба привезли мало, и стоять ему придется час, и то, если достанется одна буханка. Потоптавшись у входа, он махнул рукой, и пошел домой. " Ну и ладно, думал он. Без хлеба проживу, первый раз что ли? Тушенку разогрею, и картошку пожарю, не пропаду. А еще, можно в "Военторг" по дороге зайти, там консервы продают, тоже нормально".

Вечером, друзья достали из тайника, в гаражах, деревянный ящик и отнесли его на угольный склад. Там, открыв, перетаскали все на берег озера, и в полной тишине, не сказав друг другу и слова, выбросили весь "арсенал" в мутную воду. Возвращались уже затемно, уставшие, и молчаливые. Дойдя до развилки "бетонки", Женя посмотрел на друга и спросил: - Не жалко?

- Нет, покачал головой Саша.

- Ладно, давай, до завтра, протягивая руку, сказал Женя.

- Пока, пожав руку, ответил Саша.

Женя пошел направо, Саша повернул налево, тихая ночь опускалась на гарнизон, в домах горел свет, и больше ничего...

Афганистан. Кишлак на границе с Пакистаном. 1985 г.

В доме, на потертых коврах, сидят мужчины, пьют чай, и кушают лепешки. Разговор их медленный, и почтенный, не спеша перетекает, словно вода в озере. Пожилые, убеленные сединами мужчины, а рядом с ними, аккуратно составленное в углу комнаты оружие. Во дворе, под навесом, сидят женщины, замешивая тесто, для хлеба. На глиняном "дувале" развешаны разноцветные ковры. Маленький мальчуган, в длинном халате, таскает дрова. В полутемной комнате, лежит Зафир, а рядом с ним, держа в руках пиалу с водой, сидит крепкий юноша, в длинной рубахе. Он крепок, широк в плечах, а лицо его, круглое и добродушное. Зафир медленно открывает глаза, и видит перед собой, улыбающиеся, незнакомое лицо.

- Попей, тебе надо пить, говорит юноша, протягивая Зафиру пиалу.

- Кто ты? шепотом спросил Зафир, разглядывая лицо незнакомца.

- Меня зовут Хузайфа, ответил юноша. Ты пей, сказал он, поднеся пиалу, к губам Зафира.

Зафир коснулся губами, холодной воды, и с жадностью выпил всю.