Змееносец

— Как я смогу помогать, если не умею колдовать?

— Не перебивай. Да, обычно эту почетную обязанность выполняет человек со способностями. Но если ты мой родственник, имеешь право стать вторым помощником.

— А кто будет первым?

— Мое положение пока не позволяет принять на работу двоих. Первый помощник, он же и ученик мага, занимает более высокую ступеньку в иерархии среднего класса. И пока ты не уйдешь, я не смогу принять такого человека себе на службу. Хотя не скажу, чтобы ко мне выстраивалась очередь из желающих.

Андрей не стал выяснять причин. Это напоминало разговор со случайным попутчиком в поезде, который всю дорогу жалуется на своих родственников, которых ты никогда в жизни не увидишь. Парню хотелось поскорей закончить эту беседу и отправиться в Ущелье.

— К твоей категории принадлежат мастера ремесленных направлений, мелкие ювелиры, воины и гонцы. Нравы в общении между собой свободные. Хочешь — кланяйся, хочешь — не замечай. Никаких наказаний за это не предусматривается. — Дихрон вальяжно развалился в кресле и не спеша наставлял уму-разуму молодого человека. Было видно, что процесс доставлял ему удовольствие. — Чуть ниже находятся так называемые промысловики: кузнецы, портные, пекари и прочий ремесленный люд. Они хоть и ниже по положению, но тебе почти ровня. Еще ниже стоят добытчики: рудокопы, охотники и рыбаки. Они вместе с крестьянами занимают нижнюю ступеньку нашего общества, иногда их еще называют чернью. Если крестьянин или добытчик не воздал тебе почтения поклоном, можешь привлечь его к суду. Наказание будет строгим.

— Неужели вы здесь только и делаете, что следите друг за другом, кто кому поклонился, а кто нет?

— Не все так страшно, племяш. Люди быстро привыкают к условностям и потом просто не мыслят жизни без них. Теперь о верхушке среднего класса. Чуть выше тебя стоят первые помощники магов, небогатые купцы, капралы воинских подразделений и мелкие чиновники. Еще выше нетитулованные маги, богатые торговцы, офицеры и управляющие. Увидишь кого-нибудь из них — лучше склони голову от греха подальше.

— Ну и как я их различу? — развел руками Фетров. Вот о чем он мечтал на отдыхе, это систематизировать аборигенов по классам и видам, словно бабочек.

— Здесь как раз ничего сложного. Помнишь, как я подгонял одежду под тебя?

— Лямки?

На рукавах, спине и груди рубахи, а также на брючинах имелись специальные контрастные полосы шириной два-три сантиметра. Они действительно бросались в глаза издалека.

— Вот именно! У тебя их по три штуки на каждом рукаве, брючине… у меня по пять, у крестьянина вообще нет. А нищему даже рукава носить не положено. Так что особо не напрягайся, увидел пять полосок — кивнул. Остальные обойдутся.

— То есть при встрече с дядей я должен кланяться, иначе ты подашь на меня в суд?

— Могу, но не буду. Мне еще тебя обратно доставить надо, чтобы вторую половину денег получить.

— А сколько полосок носят титулованные чародеи?

Андрей не мог не отметить изменений, произошедших с «дядей». Как только были обозначены родственные связи, в голосе Дихрона появились пренебрежительные интонации. Конечно, это объяснялось распределением ролей, на которое добровольно пошел сам турист, но зачем же устраивать спектакль, когда они одни?

— Думаю, тебе пока не стоит забивать этим голову. Главное — запомнить отличия нашего круга. А всяких магиров, маграфов и магринцев ты за десять дней, даст Нгунст, и не увидишь.

— Ты забыл, дядя, — за двенадцать.

— Да, да, племяш, за двенадцать.

— И все-таки, чем отличаются титулованные от обычных чародеев?

— Они имеют право строить купольные дома и выращивать агровые деревья, — с завистью в голосе ответил Дихрон. — Ладно, хватит болтать, нам до вечера нужно домой вернуться.

Поблескивавшая в лучах солнца, словно расколотая пополам, гора показалась почти сразу за городскими воротами, но идти к ней пришлось около часа. Андрея прямо-таки заворожила эта огромная клиновидная трещина, шедшая от самого основания подножия. Казалось, кто-то громадный притулил друг к другу два каменных монолита.

Еще больше гора поражала на близком расстоянии. Фетров не увидел на поверхности ни единой трещинки или уступа. Снаружи скалу будто отполировали, может, поэтому она и сверкала на солнце так ярко.

Спросив разрешения у «родственника», турист поставил на землю корзинку, вытащил из нее аппарат и сделал пару снимков. Он думал, что в самой расщелине пофотографировать не удастся из-за слабой освещенности, но ошибся. Каждый уступчик, каждая выбоина на поверхности излучала неяркий холодный свет, словно по ним пролегали бесчисленные световые кабели. Пройдя с полсотни шагов, Андрей задрал голову и замер:

— Мать честная! Откуда здесь радуга? Ни дождя, ни солнца нет. Как такое возможно?

Семицветные дуги одна за другой образовывали прямо над головой арочный тоннель с высоким сводом.