Змееборец

На обратном пути Копейкин наскочил на передовой разъезд «миротворцев». Пятнистый джип неистово ревел на ухабах. В кузове подпрыгивали четверо чернокожих стрелков. Копейкина заметили, водитель затормозил, черные егеря вскинули автоматы и взяли на мушку белого туземца. На ломаном русском они приказали Копейкину поднять руки и положить ладони за голову, но тот не стал ждать продолжения пантомимы и нырнул в заросли орешника. Вслед ему чиркнула автоматная очередь.

Пошел в разведку – все бери на заметку. На обратном пути Копейкин разглядел на тропе японскую противопехотную мину, едва прикрытую травой. По устройству эти «ниндзя» она мало чем отличались от родимых «черепашек», поодаль нашлась еще одна. Он немного поколдовал над ними, ювелирно выкрутил взрыватели, но не бросил машинки в лесу, а взял с собою.

– Топчитесь, беси, да не в нашем лесе! – пригрозил он молчаливым елям.

Когда он спустился в овражек с «черепашками» в руках, всем стало не по себе.

– Так-то, соколики! – подбодрил свое воинство Копейкин. – Кому – война, а кому – мать родна. Здесь внутри тротил, штука, конечно, огнеопасная, но если действовать аккуратно, то можно готовить еду.

– Только еды у нас нет, – проворчал Гена.

– Добудем, – пообещал Копейкин. – Расположение противника представляет собой хорошо укрепленную охраняемую линию, местами сильно развитую в глубину. Судя по запаху, справа от нас вовсю кашеварят. Отсюда задача – снять неприятельский пост вблизи полевой кухни и раздобыть провиант.

– Как это – снять? Так мы что же теперь вроде бандитов? – впервые искренне и без ехидства обрадовался Гена. – Анархия, что ли? Круто!

– Молодец, рядовой Воронов. Правильно подметил. Член народной банды – свободная птица и летит куда захочет, действует на свой страх и риск и не подчиняется никаким установлениям. Наша первоочередная задача – проникновение в тыл противника и подрыв его военной мощи изнутри, путем нападения на полевую кухню. Оружие захватим в ходе операции!

Гена и Копейкин вернулись не скоро и выложили из вещевого мешка несколько натовских вакуумных пайков, целую груду консервов, кашу, тушенку, галеты в картонной коробке, заспиртованный белый хлеб и даже мыло.

В отряде появилось оружие – натовский пистолет-пулемет и кортик морского пехотинца, снятый с постового. Копейкин наскоро перебазировал свое подразделение в еловую чащу и объявил большой привал с варкою пищи.

– Отряд, стройся! – скомандовал он после обеда.

Вся команда на удивление быстро построилась по росту.

– Рядовой Воронов, – торжественно перед строем провозгласил Копейкин. – От имени командования операцией объявляю вам благодарность за смекалку и сообразительность! Вернемся в часть – буду ходатайствовать о присоединении вашего срока службы под моим командованием к общеармейскому стажу.

Зачинщики беспорядков внутри отряда прекратили всякое сопротивление и безмолвно признали авторитет Копейкина. Опасаясь ответного удара миротворцев, Копейкин решил еще раз сменить месторасположение лагеря.

Уже стемнело, когда отряд вышел к озеру и двинулся вдоль берега, выбирая хвойник погуще.

– Тише! – насторожился Копейкин.

Из леса доносились мерные мелодичные звуки, словно пел и одновременно читал скороговоркой молодой мужской голос.

– Вроде поп, отпевает, что ли, кого? – удивился Крапивников.

– А вдруг ловушка? Не верю я этим попам, – проворчал Гена.

– И впрямь покойник, – ужаснулся толстяк, – с детства мертвяков боюсь!

– А чего нас бояться-то? – осклабился Гена. – Живых надо бояться, дядя!

Крапивников и Гена были заметно выше Копейкина, но мириться с подобной несправедливостью природы он не собирался.

– Ну-ка, рядовой Воронов, руки в замок. Да ниже, ниже, а ты, сержант Крапивников, наклонись, как для укола, – скомандовал Копейкин и ловко вскарабкался на согнутую спину бизнесмена: ровную и крепкую, как укатанная взлетная полоса. Теперь он хорошо видел прибрежную поляну – костерок, грибы в лукошке, коса-литовка и живописный шалашик выглядели вполне мирно. Поодаль помахивал кадилом молодой батюшка в полном облачении. На куче лапника неподвижно лежал человек, завернутый в белую простыню! Глаза его были закрыты, и выглядел он не ахти как.

– Кхе-Кхе! Здравия желаю! – вежливо кашлянул Копейкин, раздвигая кустарник.

За командиром вышел весь его небольшой отряд. Батюшка испуганно оглянулся, едва не выронив кадило, и даже покойник вздрогнул и приподнялся. Увидев женщин, он попробовал бежать, прикрывшись саваном.

– Простите, не хотели вам помешать…

– Помешать вы нам не сможете, а вот помочь с решением первоочередных задач вполне! – раздался из шалаша бодрый картавый тенорок, и оттуда рачком выполз какой-то господин. Он встал, оправил жилетку, хитро прищурился на Копейкина и превратился в вождя мирового пролетариата.

– Простите, товарищ Ленин, по вас клещ ползет, – не растерялся Копейкин.

Он подергал Ленина за рыженькие усики и растерянно отпустил.

– Это что? Маскарад, а может быть, территория призраков? Вот вы зачем в простыню обернулись? – обратился он к Макару. – В баню собрались или сразу на кладбище?