Злые умыслы

Фендрель смотрел в глаза племянника. В воздухе ощущалась власть, и эта сила задела Террина и Эверильд, они вздрогнули. Тень Фендреля встрепенулась в его теле от ярости носителя, и Террин видел, как края ее трепещут вокруг духа венатора-доминуса темными оттенками магии Анафемы.

Но Герард не ощущал этого, он не был захвачен тенью. И он не отступил.

Наконец, через несколько ударов сердца Фендрель поклонился.

— Ваше высочество, — пробормотал он.

Герард отвернулся от доминуса к Эверильд.

— Принеси с кухонь овцу. Или свинью. Быстро, — Эверильд хотела возразить, но от быстрого взгляда Фендреля отсалютовала и поспешила из комнаты.

Фендрель прошел мимо Герарда, встал с другой стороны кровати напротив Террина.

— Уложи ее, — сказал он, начал снимать верхнюю одежду. Он был в том же грубом наряде, что и в дороге, не стал переодеваться для банкета, в отличие от Террина. Ему не хватало только колчанов и скорпионы, и он мог ехать в патруль. Он снял жилетку, разделся до нижней рубахи. Он снял даже левый щиток с тремя шипами и закатал рукава до локтей, открыв уродливые шрамы. Только потом он взял вокос и заиграл Песнь призыва.

Шок сотряс воздух, венатор-доминус ослабил сильные оковы на своей тени. Магия была такой сильной, что у Террина закружилась голова. Он рос рядом с этой Анафемой, видел контроль Фендреля годами. Но он еще не ощущал эту тень такой сильной. Такой опасной.

Близкой к захвату его.

Но Фендрель был мастером вокоса. Он играл сложную вариацию, плел другие чары при этом, и тень оставалась связанной, хотя он получил ее силу. Он закончил песнь сложной нотой, Террин не все смог разобрать, а потом магия перестала быть такой страшной. Она была опасной, но управляемой.

Фендрель сложил вокос и убрал его, Террин уложил бережно Айлет на кровать, ее голова была на подушке. Она пока молчала, но постоянно дрожала. Ее глаза, к счастью, были закрытыми, а не выпучивались, пугая.

— Раздень ее, — сказал Фендрель, вытаскивая нож из ножен.

— Что ты будешь делать? — Герард шагнул вперед, пока Террин исполнял. — Ты… ранишь ее?

Фендрель мрачно посмотрел на принца, опустил нож на столик.

— Этой ночью прольется много крови. Процесс не будет милым, и тебе лучше уйти, потому что кровь заляпает твой наряд.

Ладони Террина дрожали, пока он расстегивал пряжки жилетки Айлет и осторожно снимал ее, поворачивал ее тело, чтобы высвободить руки. Он знал, как Фендрель избавлял от проклятия обливиса, знал теорию. Но не видел, как это делали.

— Я останусь, — сказал Герард за ним. Хоть Террину не хотелось признавать, он был рад. Он не хотел испытывать это один.

Он развязал шнурки туники Айлет, раздвинул ткань. Нужно было забыть о скромности. Ей все равно сейчас было не до этого. Да, ему не нравилось, что он видел ее такой. Она выглядела маленькой, уязвимой и… ужасной.

Паутина черных вен тянулась под ее кожей, белые участки медленно заполнялись.

Фендрель шагнул вперед, прижал указательный палец к впадине у ее горла. Остался след магии Анафемы, который не видел Герард, но заметил теневым зрением Террин. Фендрель надавил на плечи Айлет, на грудь над сердцем и живот. Она дрожала, но не билась пока в конвульсиях.

Фырканье привлекло внимание Террина. Эверильд вошла в комнату, за ней шел слуга с кухни с большой свиньей. Свинья была огромной, не подходила изящной комнате, и юноша точно не хотел тут находиться.

— Прочь, — прорычал ему Фендрель.

Мальчик отдал веревку от свиньи мрачной Эверильд и убежал за дверь. Эверильд оскалилась сильнее, но по приказу Фендреля она подтащила свинью к кровати. Фендрель опустился рядом со зверем, после быстрого осмотра прижал палец к ее горлу, над сердцем, там же, где касался Айлет, оставляя следы магии Анафемы. А потом раскрыл свою рубаху, стряхнул ее, и она повисла со штанов на поясе. Он быстро отметил и себя.

Он посмотрел в глаза Террина.

— Держи ее, — сказал он. — Будет грязно. Если она будет сильно бороться, я не смогу ей помочь. Так что держи ее. Несмотря ни на что.

Террин кивнул. Он прижал ладони к голым плечам Айлет, сжал так, что мог почти игнорировать свою дрожь. Фендрель взял нож, прижал клинок к пульсирующей коже Айлет. Доминус судорожно вдохнул.

От первого пореза ее глаза открылись. Айлет посмотрела в глаза Террина и закричала.

ГЛАВА 15

— Он больше, чем я думала.

Голос Дючетт отвлек Серину от размышлений. Она моргнула, обнаружила, что все еще была на ногах и шагала решительно в темноте по дороге. Дючетт держала ее за руку, ее ладонь лежала на сгибе ее локтя. Она кивнула вперед.

— Смотри, — сказала она, сжимая пальцами.

Серина с неохотой подняла голову и посмотрела из-под капюшона. Ночь достигла пика, было холодно и темно, колокола из храма вдали прозвонили три раза, ноты поднялись к небу. Луна давно села, оставив только свет звезд на темных водах Святого озера и белых башнях замка Дюнлок. Но факелы мерцали, озаряя врата и высоких стражей на постах.

— Идем, Серина, — Дючетт потянула ее за собой. — Мы почти там. Скоро сможем спать в кроватях. Я не знаю, как ты, но я хочу проспать лет сто!