Злые клятвы

— Это ты изложил мне свои ожидания, — усмехается она. — Благотворительность. Обязанности трофейной жены. Бла бла бла. Ты действительно ожидаешь, что я поверю, что ты позволишь мне работать в соответствии с университетом и рабочим графиком?

— Ты никогда раньше ничего об этом не говорила, — отмечаю я. — Я дал тебе возможность сказать мне, когда мы завершали нашу помолвку, а ты ничего не сказала.

Она фыркает.

— Вся моя жизнь была направлена на то, чтобы научиться доставлять тебе удовольствие, — она грустно качает головой. — Все, чему меня учили, вращалось вокруг тебя. Как мне подстригли волосы. Мой макияж и наряды. Ничего из этого не было мной. Все это было для тебя. Мои родители изо дня в день учили меня дополнять тебя. Неужели ты правда думаешь, что я бы рассказала о своих стремлениях, когда мне сказали, что единственные, которые мне могли бы вращаться вокруг тебя? Соглашение твоего отца с моим лишило меня всего. С самого рождения я была не более чем твоей будущей женой. Это была моя личность. Моя жизнь. Так что извини, если я не поделилась единственным, что у меня было для себя.

ГЛАВА 10

Эвелин

Солнечный свет просачивается в комнату, его счастливые маленькие лучи бросают золотой свет прямо мне в глаза. Я неохотно открываю один глаз, затем другой. Кензо нигде не видно. Его сторона кровати холодная. Единственный признак того, что он действительно спал, — слегка смятые подушки и остатки лосьона после бритья.

После моего бомбического признания он молча отнес меня обратно в нашу комнату, вымыл и приготовил ко сну. Я слишком устала, чтобы спорить с ним по этому поводу, и боялась, что, если нарушу молчание, он начнет задавать вопросы.

Вопросы, на которые я далеко не готова ответить.

Со стоном я сажусь на кровати, вытягивая руки над головой, и смотрю на часы. Уже восемь, но кажется, что позже. Прошлой ночью я впервые за долгое время спала спокойно.

Я выскальзываю из удобной двуспальной кровати и направляюсь в большую главную ванную комнату. Первое, что я замечаю, — это записку, приклеенную к зеркалу.

Организатор свадьбы приедет в 10. Моя помощница Чиё проводит ее.

Питер Маркс говорит, что твой гардероб будет доставлен сегодня вечером.

Веди себя хорошо, и я награжу тебя, как вчера вечером.

-夫

Не нужно быть гением, чтобы понять, что он подписался как «отто», что по-японски означает «муж». Помогло то, что мои родители заставили меня выучить японский язык, чтобы я могла лучше «относиться» к Кензо как его жена.

Хотя он этого не знает.

Замечательно. Еще один помощник, который бросает на меня дисперсию и принимает все решения относительно моей свадьбы, не спрашивая моего участия. Мой спокойный сон теперь превратился в не что иное, как далекие воспоминания. На смену ему пришло чувство надвигающегося страха. Тяжело вздохнув, я поднимаю глаза и смотрю на свое отражение. Из-за моего вчерашнего всплеска мои волосы до сих пор представляют собой платиновую бомбу, над которой я так усердно работала.

Я работала неделями сверхурочно, чтобы позволить себе вернуть себе первоначальные светлые корни. Родители затемнили мои волосы, чтобы я казалась более симпатичной Кензо, который фотографировался только с темноволосыми женщинами. Моя светлая французская кожа, которая часто загорала под жарким солнцем Нового Орлеана, постоянно полировалась и приобретала бронзовый оттенок до совершенства. Я провела большую часть первого года после того, как мне удалось избежать потери этой личности и копаться под завалами, чтобы узнать, кем на самом деле была Эвелин ЛаМонтань, если не считать того, что она была просто будущей невестой Кензо Накамуры.

Мои ярко-карие глаза смотрят на меня, уже не уставшие, но все еще слегка обеспокоенные. На мне одна из футболок Кензо, так как у меня не было своей пижамы, и я ни за что не могла спать голой рядом с ним. Не то чтобы у него были такие же сомнения. Кензо разделся до трусов и, не задумываясь, забрался в кровать. Я провела часть ночи, ворочаясь, постоянно ощущая отголоски его прикосновений всем своим телом.

Когда мой взгляд останавливается на следах укусов, которые он оставил на моей шее, я сжимаю челюсти, мгновенно злясь. Они словно клеймо на моей коже, кричащее каждому, кто их видит, что я принадлежу ему. Какой зверь. При виде этих следов мои бедра сжимаются, а в трусиках скапливается влага. Он тянет образы своей руки между моими бедрами, его пальцы перекатывают мои…

Нет.

НЕТ.

Это то, что больше не повторится.

Никогда.

Преодолей это прямо сейчас, вагина, или помоги мне, Боже.

Раздражение кипит, как горячая кастрюля, в моих венах, когда я включаю душ, сбрасываю с себя одежду и вхожу, не удосуживаясь проверить температуру. Я просто смою его прикосновения в канализацию. Это так просто. Мыло смоет его прикосновение в канализацию, и я буду как новенькая.

Вот только это не помогает.