Злые игры

Когда я выбрался из салона, меня мягко и ненавязчиво обыскали, перед тем вежливо извинившись, а после того, убедившись, что оружия при мне нет, повели ко входу в дом. Впрочем, слово «дом» тут не очень подходит. Скорее это была небольшая крепость, которую, скорее всего, даже из пушек вот так сразу не развалишь. На совесть построено, сразу видно. И не вчера сие строение возводили, это тоже заметно.

– Саш, мне чего-то страшно стало, – сообщила мне Жанна, озираясь. – Не понимаю, почему ты такой спокойный?

А чего психовать? Я уже тут, обратного хода с этого широченного двора мне по своей воли нет, это предельно ясно. Кое-какие мелочи из числа тех, которые сойдут за оружие, при мне остались, это верно, но пускать их в ход сейчас совершенно не имеет смысла, тем более что ребята, приглядывающие за мной, явно знают, что делают. Это тебе не подручные младшего Арвена или обдолбанные парижские вудуисты, таких запросто не нейтрализуешь. Одного – да. Двух – может быть. Ну а потом меня в сито превратят или отделают так, что долго лечиться придется. Вот и стоит ли нервы палить? Проще пойти и выслушать того, кто их послал. Тем более что я теперь точно знаю, о ком именно идет речь.

Такси, на котором мы сюда прибыли, развернулось и, весело подмигнув мне красным огоньками, выехало со двора, а следом за тем массивные створки ворот беззвучно сомкнулись, отрезая мне путь на волю.

– Прошу следовать за мной, – проходя мимо меня, коротко велел старший. – Вас ожидают.

Можно было бы ответить ему что-то вроде «отрадно слышать» или «это всегда приятно, когда тебя кто-то где-то ждет», но я решил воздержаться от подобных реплик. Не то время, не то место. Это вам не Ряжская, тут за лишнюю шутку, похоже, можно удар в печень получить.

Внутри дом оказался не менее добротно сделанным, чем снаружи. Причем во всех отношениях. Тут все было… Даже не знаю… Массивное, что ли. Мебель, двери, лестницы, даже картины на стенах. Я даже вспомнил персонажа из «Мертвых душ» по фамилии Собакевич, Гоголь в описании имения этого помещика упоминает вот такие же кресла и стол.

Надеюсь, меня здесь так же, как Чичикова, потчевать не станут. Что они там дегустировали тогда? Гуся, что ли? Или барана? Не помню уже. Да что бы ни было, мне не надо, поскольку здорово в ресторане наелся, дополнительную еду пихать просто некуда. А вот попить не отказался бы, после острых крылышек во рту пожар.

Пока мы мерили ногами лестницы и коридоры, все эти бесполезные, по сути, мысли, одна за другой, промчались у меня в голове, как птица-тройка, и я сам не заметил, как мы остановились у ничем не примечательной двери, расположенной на третьем этаже. Старший поправил галстук, тихонько кашлянул в кулак и негромко в нее постучал.

– Да-да, – басовито ответил тот, кто за ней находился. – Заходи, я не сплю.

Старший шагнул за порог первым, я было хотел пропустить следом за ним остальных охранников, вот только один из них ненавязчиво, но ощутимо тут же подтолкнул меня в спину. Я не стал кочевряжиться и сделал то, что от меня хотели.

Даже не знаю, как верно охарактеризовать то помещение, в которое я попал. С одной стороны, это вроде как рабочий кабинет. Вон и стол письменный, и шкафы с книгами, и несколько кресел. С другой – откуда бы в рабочем кабинете взяться здоровенной кровати со всей сопутствующей атрибутикой вроде торшеров, дающих неяркий свет? Тем более что хозяин этого всего на вышеуказанной кровати и лежал, прикрытый тонким пледом.

– Саш, может, сразу этому старому хрену обозначишь, что ты не по этой части? – немного нервно спросила у меня Жанна. – А то он вон на тебя как вытаращился! Того гляди слюни пустит. И ведь уже разлегся, собака сутулая. Мол, давай, прыгай сюда, побалуемся. Был у меня один козел, вот этому ровесник, все время так поступал.

Здесь моя спутница, конечно, палку немного перегнула. Не имелось в глазах владельца всего окружающего меня имущественного великолепия ни похотливости, ни вожделения, и ничего такого прочего. Любопытство – да, пожалуй. Но не более того. Усталость еще, пожалуй. То ли от дня минувшего, то ли от боли и невеселых перспектив. Да и откуда им, позитивным, взяться с серой змеюкой на шее? Не такой здоровой, как у Бэллы, нет. Но изрядной.

Впрочем, крепость, похоже, еще не покинула окончательно тело этого немолодого человека, не было в его внешности той ломкости, которая предшествует скорому концу. Более всего к тому, кто сейчас глядел на меня, подходило словосочетание «мощный старикан». Именно так. За шестьдесят ему было точно, но зрелая сила из мышц пока никуда не делась.

А еще в этом человеке сразу чувствовались воля и разум. Причем воля железная, а разум острый и живой. Не могу сказать, отчего ко мне пришло понимание этого, просто чую – и все.

– Добрый вечер, Илья Николаевич, – негромко поприветствовал я хозяина дома. – Рад стать гостем вашего дома, пусть я даже попал в него таким необычным способом.