Зловещее хихиканье в темноте

Старое, местами обрушенное, местами слегка обгорелое здание главного корпуса, окруженное непроходимым полумертвым кустарником, встретило нас равнодушной тишиной. Заваленная грязью, столетней листвой и прочим мусором асфальтовая дорожка вела от ржавых ворот к ободранному высокому крыльцу с выломанными дверями, наполовину рухнувшим козырьком и дурацкими бетонными шарами по краям лестницы. Эти шары почему-то произвели особое впечатление на Макса, и он с радостным ревом кинулся сдвигать их с мест, возмущаясь, что никто ему не помогает. Наконец, девчонкам удалось отвлечь перепачканного Макса от его работы, и мы вошли в больницу.

Больница, как я уже говорил, была очень старая и очень большая. За четырехэтажным главным корпусом располагались другие корпуса и еще какие-то непонятные больничные постройки, утопавшие в зарослях кленов, карагачей и прочей неопрятной городской флоры. Пробраться через эти джунгли, не лишившись части одежды и волос, было просто невозможно.

Выкрикивая пьяные глупости типа «Фредди Крюгер, ау!», или «а вот и зомби!», мы недолго бродили по темным пыльным коридорам. Вскоре мы с удобством расположились в бывшей операционной на третьем этаже. Помню, какое-то дурное предчувствие кольнуло меня тогда в левый бок. Я не обратил на это внимания. Как выяснилось потом, напрасно.

Уютно расположившись за поломанным операционным столом, на котором, надо надеяться, немало несчастных испустило дух под ножом мясника-хирурга, мы приступили к пиру. Наступившую темноту разгонял свет изготовленных на месте четырех импровизированных факелов. Макс, по обыкновению, вовсю нес какую-то бессвязную ерунду. Помнится, он обещал пристукнуть свою бабку..

…Совсем не помню, откуда он взялся. Я не видел и не слышал, откуда он пришел. Удивительно только, что его присутствие я принял как что-то само собой разумеющееся. Да, он просто сидел рядом с нами – высокий, худощавый, в медицинском халате, заляпанном буро-зелеными пятнами. Я помню, что мне бросился в глаза длинный изломанный шрам, пересекающий пепельное лицо сверху донизу, от лба до подбородка – через нос. В свете факелов его глаза, как бы затянутые пленкой, временами мерцали, словно елочные лампочки. Он сидел среди нас, ничего не говоря, ничего не делая… Оглохший и ослепший вконец Макс все что-то спрашивал у него, девицы болтали наперебой. Голова у меня гудела, как трансформаторная будка, перед зрачками плыли клочья какого-то тумана. Вспоминаю, что перед тем как вырубиться, я поймал на себе взгляд затянутых пленкой, по-змеиному немигающих глаз…

Очнулся я от странного, весьма гадкого звука – будто кто-то размеренно и чинно стучал по пустой кастрюле. Кроме меня, в операционной никого не было. Макс, девки и тот таинственный тип, если только он не был плодом пьяного воображения, куда-то исчезли. На память о них остались одни пустые бутылки и догорающие вонючие факелы. Преодолев земное тяготение, я поднялся с ветхого стула и направился к выходу. О том, что произошло дальше, я вспоминаю с таким ужасом, какой мало кому знаком. Я никогда не баловался наркотой, и потому то, что я тогда пережил, нельзя объяснить галлюцинацией. Психика у меня, во всяком случае до того дня, была крепкой. С похмелья я видениями не страдал.

Выйдя с факелом в руке в коридор, я услышал позади себя тяжелые шаги, сопровождавшиеся довольно фальшивым посвистыванием. Я резко обернулся, и едва не ткнул факелом в морду… тому самому типу со шрамом. Не успел я рта раскрыть, как тот гнусаво произнес:

– Пойдем, твои друзья ждут тебя, – и весьма крепко схватил меня за локоть. Рука у него была сильная, холодная и какая-то мокрая.

– Ты кто? – хрипло выдавил я.

– Санитар, – прозвучало в ответ.

Идиотизм ответа был очевиден – настолько, что я неожиданно испугался.

– Какой еще санитар?! – спросил я, меж тем соображая, где и что делает Макс.

– Санитар больницы. Я здесь работаю. Помогаю врачам.

Мне все стало тут же ясно. Я всегда говорил, что ночные приключения никому не идут на пользу! Предельно сконцентрировавшись, я резко вырвался из противной лапы и обрушил факел на патлатую башку «санитара». Вмиг она исчезла в роскошном фейерверке искр, и вслед за тем «санитар» с утробным рычанием метнулся на меня. У меня не было желания упражняться в единоборствах с этим психом. Рискуя разбить собственную коробку для мозгов, я бросился вдаль по коридору, перепрыгивая через ломаные кушетки, размахивая факелом и вопя «Макс, Макс!!» Повернув за угол, я неожиданно увидел зеленоватый свет, льющийся из-за большой железной двери.

Бросившись к ней, я распахнул ее и…