Злой умысел

Неряшливо одетый пожилой мужчина лет шестидесяти, смотревший маленький черно-белый телевизор, с такой же маленькой устаревшей антенной, по форме напоминающей уши кролика, с подозрением уставился на него: с дипломатами в «Иссекс» приходили только торговцы наркотиками. На голове у мужчины было непонятно что, а на щеках чернела трехдневная щетина. Справедливости ради следовало признать, что галстук у него все-таки был, однако был он распущен, и в нижней его части виднелись жирные полосы от некогда побывавшей на нем еды.

— Чем могу помочь? — Администратор снова окинул Джеффри подозрительным взглядом. Судя по выражению лица, меньше всего он собирался оказывать ему какую-либо помощь.

— Я бы хотел снять комнату.

— Вы заказывали ее заранее?

Джеффри показалось, что он ослышался. Неужели администратор говорит с ним серьезно? О чем может идти речь в такой халупе? Но озлоблять администратора он не хотел и решил принять правила игры.

— Нет, не заказывал.

— Стоимость проживания десять долларов в час или двадцать пять — за ночь.

— А за две ночи?

— Пятьдесят долларов плюс налог. Деньги вперед, пожалуйста, — добавил мужчина.

В анкете Джеффри подписался как Ричард Бард: Он отдал администратору сдачу, которую получил от таксиста, добавил еще пять долларов одной купюрой и несколько долларов по одному. Получив деньги, тот протянул Джеффри ключ от комнаты. К ключу на металлической цепочке крепилась пластинка с выбитой на поверхности цифрой «5F».

Хотя и с большим трудом, но все-таки можно было представить, что когда-то здание было довольно красивым, даже элегантным. Тускло-серые сейчас ступеньки лестницы и колонны, за которыми давно никто не следил, когда-то сверкали, как сверкает белый мрамор.

Изысканную балюстраду из сварных тонких пластинок украшали причудливые орнаменты завитков и кругов.

Окно его комнаты выходило на улицу. Когда Джеффри открыл дверь, комната утопала в полном мраке, и только кроваво-красный свет неоновой вывески с искаженным названием отеля, расположенной за окном на уровне четвертого этажа, освещал край потолка. Джеффри включил свет и обвел взглядом свое новое жилище. Стены не красили, наверное, со времени постройки здания, вдобавок каждый жилец старался оставить о себе память, нацарапав или нарисовав на стене что-нибудь оригинальное. Первоначальный цвет стен определялся с трудом, скорей всего, как нечто среднее между серым и зеленым. Так называемую мебель представляли старая койка с зеленоватыми простынями, ночной столик с лампой без абажура, небольшой журнальный столик и один деревянный стул. Тонкая фанерная дверь отделяла комнату от ванной.

Увидев все это, Джеффри поначалу засомневался, стоит ли вообще оставаться здесь? Но выбора не было. Он решил извлечь максимальную пользу из ситуации, в которой оказался, по крайней мере, попытается сделать это. Перешагнув через порог, Джеффри закрыл за собой дверь и повернул ключ в замке. И тут же ощутил тоскливую тяжесть одиночества и безысходности. Да, докатился… Упасть ниже, чем сейчас, было, наверное, трудно.

Он сел на кровать, потом откинулся на подушку и задумался. Пока он что-то делал, предпринимал, усталость не чувствовалась, но стоило ему прилечь на эту старую развалюху, как все переживания дня и переутомление сразу же дали о себе знать. Джеффри хотелось закрыть глаза и поспать несколько часов, но он понимал, что на сон сейчас времени нет. Надо решить, что делать дальше. Но прежде он должен кое-кому позвонить.

Так как ни в комнате, ни в коридоре телефонов не оказалось, Джеффри спустился вниз. Дипломат он взял с собой, боясь даже на минуту оставить его без присмотра.

Тот же администратор с неохотой оторвался от экрана телевизора и с недовольным видом разменял Джеффри доллары на мелочь.

Начал Джеффри с Рандольфа Бингама, понимая, как нужен ему в данной ситуации правильный, профессиональный совет юриста. Пока он ждал ответа, мимо него прошла та юная проститутка, которую он видел на улице из окна такси, а с ней нервозного вида лысый мужчина. На куртке его красовался огромный значок с надписью: «Привет! Меня зовут Гарри!». Всем своим видом он напоминал любителя приключений, из тех, что испытывают настоящее удовольствие от жизни только тогда, когда подвергают ее опасности. Джеффри отвернулся от стойки, стараясь телом прикрыть трубку. Наконец Рандольф ответил — как всегда, неторопливо, хорошо поставленным голосом.

— У меня проблемы, — выпалил Джеффри, даже не назвав своего имени. Но Рандольф сразу же его узнал. Джеффри коротко изложил все, что с ним произошло за последние сутки. Практически он ничего не упустил, за исключением того, что ударил Дэвлина дипломатом в висок и скрылся от погони в автобусе.

— Черт тебя побери, Джеффри, — вздохнул Рандольф, когда рассказ был закончен. Затем с несвойственным ему раздражением продолжал: — Это явно помешает положительному рассмотрению твоей апелляции. А когда дело дойдет до вынесения приговора, тоже окажет свое влияние.