Злой умысел

Джеффри был в замешательстве. Он набрал в легкие побольше воздуха и толкнул входную дверь. Комната выглядела такой же безлюдной, как и в три тридцать ночи. Все столы были пустыми. Печатные машинки молчали. Не мерцали яркими цветами мониторы компьютеров. Единственным нарушителем спокойствия была небольшая кофеварка, тихо жужжавшая в углу комнаты рядом с ксероксом.

Подойдя к кабинету Бодански, дверь в который оказалась открытой, Джеффри перехватил взгляд человека, сидевшего за столом Карла Бодански. Сам Бодански стоял напротив него, держа в руках компьютерную распечатку и красный карандаш. Джеффри осторожно постучал в двери. Бодански поднял глаза.

— А, мистер Амендола, — воскликнул он, как будто Джеффри вдруг оказался для него очень важным посетителем. — Спасибо за то, что пришли. Присаживайтесь, пожалуйста.

Джеффри смущенно сел, до сих пор не понимая, зачем его вызвали. Бодански услужливо предложил ему кофе. Джеффри отказался.

— Прежде всего я хотел бы сказать, — начал он, — что вы стали полноправным и довольно ценным сотрудником Бостонской Мемориальной больницы. Гак мне сказали.

— Спасибо, очень приятно слышать.

— Нам бы хотелось, чтобы вы остались у нас как можно дольше. Честно говоря, мы очень надеемся на вас. — Он прочистил горло и покрутил в воздухе карандашом.

Джеффри интуитивно чувствовал, что Бодански волнуется даже больше, чем он.

— Думаю, вам интересно узнать, зачем я вас вызвал так рано после окончания работы. Для меня это тоже немного рано, но мне хотелось застать вас, пока вы не ушли домой. Я знаю, вы устали и хотели бы отдохнуть и поспать.

Ну, быстрей выкладывай, не тяни резину, подумал Джеффри.

— Вы действительно не хотите кофе? Может, все-таки чашечку выпьете? — еще раз спросил Бодански.

— По правде говоря, мне бы хотелось пойти домой и отдохнуть. Может быть, вы просто скажете, в чем дело и почему вы меня вызвали.

— Да-да, конечно, — поспешил согласиться Бодански. Он встал и зашагал вдоль своего стола. — Я не специалист в такого рода делах, — продолжил он. — Наверное, мне следовало бы прибегнуть к помощи отделения психиатрии или, по крайней мере, социальной службы. Я действительно не люблю вмешиваться в чужую жизнь.

В сознании Джеффри вспыхнул красный свет тревоги. Вот-вот должно было произойти что-то очень плохое и неприятное: он чувствовал это.

— Будьте добры, скажите поточнее, что вы имеете в виду? — спросил Джеффри.

— Э-э… давайте попробуем так, — сказал Бодански. — Я знаю, что вы скрываетесь.

У Джеффри стало сухо во рту. Он знает, мелькнуло в сознании, он знает!!!

— Я прекрасно понимаю, что у вас были огромные проблемы в жизни. Я даже думал, что могу каким-то образом помочь, поэтому и позвонил вашей жене.

Джеффри вцепился руками в ручки кресла и подался вперед.

— Вы звонили моей жене? — не веря себе, спросил он.

— Ну-ну, не принимайте это так близко к сердцу, — начал уговаривать его Карл Бодански, вытянув руки в направлении Джеффри ладонями вниз. Он знал, что это его огорчит.

Не принимайте это так близко к сердцу, подумал Джеффри в полном шоке. Он совершенно не понимал, зачем Бодански позвонил Кэрол.

— Так вот, сейчас ваша жена здесь, — нанес последний удар Бодански и показал на двойную дверь, — и хочет вас видеть. Я знаю, ей надо обсудить с вами кое-какие важные вопросы, поэтому решил подготовить вас заранее.

Джеффри почувствовал, что сейчас взорвется от злости на этого слюнявого начальника отделения и Кэрол. Стоило ему только добиться какого-то прогресса в расследовании, как на голову сваливается все это.

— В полицию вы уже сообщили? — спросил Джеффри. Он хотел приготовиться к самому худшему.

— Нет, конечно, нет, — быстро ответил Бодански, подходя к дверям.

Джеффри последовал за ним, не зная, сможет ли пережить эту катастрофу. Бодански открыл двери и отошел в сторону, как бы пропуская вперед Джеффри. На лице у него появилась одна из тех отечески-снисходительных улыбок, которые Джеффри ненавидел больше всего. Он перешагнул через порог и оказался в полутемном конференц-зале. В центре его стоял длинный стол с академическими стульями.

Краем глаза Джеффри успел заметить двигавшуюся к нему фигуру. Она очень полная, успел подумать он, это ловушка! Это не Кэрол, а Дэвлин! Но стремившаяся навстречу фигура оказалась женской. Женщина заключила его в крепкие объятия, спрятав голову на груди. При этом она не переставала всхлипывать.

Джеффри беспомощно посмотрел на Бодански. Это не Кэрол. Она тяжелее ее раза в три. И волосы у нее крашеные, торчат во все стороны, как солома.

Всхлипывания стали реже. Женщина одной рукой отстранилась от Джеффри и, спрятав нос в платке, громко высморкалась. После этого она подняла на него глаза.

Глядя в ее широкое лицо, Джеффри видел, как глаза, в которых светился огонек радости, вдруг вспыхнули гневом. Слезы в них остановились так же внезапно, как и возникли…

— Вы не мой муж, — оскорбленно произнесла женщина и оттолкнула от себя Джеффри.

— Не муж? — переспросил ее Джеффри, пытаясь понять, в чем же здесь дело.