Злодейский путь!.. Том 7 и Том 8 (СИ)

— С того, что ему всего шестнадцать лет? — предположил Шен. — У него столько приключений впереди, никак не связанных со мной. Да и его чувства к бывшему учителю еще множество раз изменятся. Надеюсь только, что когда-нибудь они остановятся на отметке «благодарность» или хотя бы «вспоминаю о нем, как о хорошем человеке».

— А-а, — протянул Муан. — Это снова твоя теория «переменчивости чувств».

— Это не теория, это закономерность. Живой человек не способен долгое время чувствовать одно и то же. Множество факторов меняют его чувства и даже мировоззрение.

Муан помолчал и произнес:

— Способен, если его жизнь и решения достаточно осознаны.

— Пфф. Это явно не про Ала.

— Да, это не про Ала. Это про меня.

Муан дернул Шена на себя и негромко произнес, выдохнув в его волосы возле уха:

— Я все еще люблю тебя.

Шен отклонился назад и с интересом вгляделся в его лицо.

— Вау, а ведь уже стемнело, — лукаво улыбнувшись, подыграл он.

— Возможно, завтра я сообщу тебе то же самое.

— Посмотрим, — согласился Шен.

— Посмотрим.

Пока они размеренно шли по мосту, отделяющему пик Синих звезд от пика Молочных облаков, Шен еще раз подробнее рассказал Муану обо всем, что видел в воспоминаниях оригинального Шена и Рурет.

— Не перестаю удивляться тому, насколько Шен из увиденных тобой воспоминаний противоречит тому, которого знал я, — помолчав, произнес Муан. — Невольно начинаешь думать о том, что и другие вокруг могут оказаться совсем не теми, кем кажутся.

Шен почувствовал легкое беспокойство после слов Муана о «Шене, которого он знал».

Так как он молчал, Муан продолжил:

— Значит ли это, что Рурет не погибла? Она исчезла?

Шен покачал головой.

— Я пытаюсь выстроить события в нужной хронологии… Расстроенная Рурет пришла к Ми Лу, затем она оставила ей послание для Шена, намереваясь покинуть орден РР после того, как воспользуется силой, скрытой под горой. Тот разговор с Шеном, когда она спрашивала его, одинаково ли тот любит ее и Шиана, был до или после ее последней встречи с Ми Лу? С уверенностью можно утверждать одно: Рурет и в самом деле растворилась в вырвавшейся силе, прокляв Шена.

Муан ничего не ответил. Некоторое время они продолжали путь в молчании, а затем хозяин Проклятого пика произнес:

— Но может ли быть так, что она никогда не была зла на него настолько, чтобы проклясть?

— Что ты имеешь в виду? — непонимающе нахмурился Муан. — Ты ведь только что сам сказал, что она это сделала.

— Может, у нее просто не было другого способа? И времени объяснить.

— Способа для чего?

— Чтобы спасти его.

Муан с сомнением приподнял бровь, Шен просто молча шел вперед, поглядывая на вершину пика Молочных облаков, обволакиваемую лунным светом. Они долго шли молча. Шен заговорил, когда дорога, огибающая пик Молочных облаков, была уже в нескольких шагах перед ними:

— Я тут подумал: меняет ли это хоть что-то? Она ведь все равно погибла безвозвратно, использовала свое тело и душу, чтобы… что? Есть ли разница, спасти она его пыталась или проклясть? Исход не изменился. И вряд ли Шен чувствовал бы облегчение, зная, что она тогда пыталась его спасти.

— Шен, — Муан окликнул его, заставляя вынырнуть из размышлений. — Ты копаешься в прошлом. Что бы тогда ни произошло — исход никогда не изменится.

Шен выдохнул.

— Я знаю… Я словно раз за разом слушаю одну и ту же печальную историю с нелепой надеждой, что «на этот раз» концовка изменится.

Он посмотрел на Муана и добавил:

— Я знаю, что этого не случится.

Они подошли к развилке: дорога на северо-восток вела к пику Славы, а та, что тянулась к югу, должна была привести к мосту, отделяющему пик Молочных облаков от пика Таящегося ветра.

— Тебе налево.

Муан задумчиво посмотрел на уходящую в ночь дорогу.

— Не хочешь проводить меня?

Такая идея в голову Шена не приходила. А отчего не приходила? Хорошая же идея.

— Ладно. Мне как раз нужно забрать у тебя свой меч, — отозвался он, намеренно нивелируя романтическую составляющую этого предложения до чего-то более простого.

Муан только усмехнулся уголком губ, а его настроение ничуть не переменилось. Вот и гадай теперь, что значит эта усмешка. Шен предпочел не гадать, а просто наслаждаться приятной компанией и спокойствием этой ночи.

Было уже за полночь, когда они подошли ко входу резиденции старейшины пика Славы. Все ученики его давно спали, лишь один дозорный стоял на смотровой башне. Башня была деревянная и невысокая, обзора не хватало даже на дальние домики учеников, что уж говорить обо всем пике Славы.

— Зачем тебе дозорный? — недоуменно спросил Шен. — Неужели не доверяешь орденскому барьеру?

— Вполне доверяю, — улыбнулся Муан. — Но мой пик воспитывает воинов, они должны уметь стоять в дозоре. Считай, что дозорный следит, чтобы никто ночами не шлялся.

Шен присмотрелся к темной фигуре, неровно стоящей, опершись о край башни.

— По-моему, твой дозорный спит.

Муан вгляделся в фигуру на башне.

— Совсем распоясались в мое отсутствие! Сейчас я!..

Шен одернул его:

— Оно и к лучшему. Не будет свидетелей.

— Свидетелей чему? — уточнил Муан, а глаза его блеснули, отразив белый лунный свет.