Злодейский путь!.. Том 3 и Том 4 (СИ)

— Я так рада, что вы, наконец, вернулись! — не поддавшись на его провокацию, поведала она. — Ты не представляешь, как я сожалела, что не могу отправиться назад вместе со старейшиной Загом и учениками!

— Ты на самом деле долетела за полутора суток? Если так, ты, должно быть, подчистую вычерпала свой запас духовной энергии.

— Думала, что помру, — честно признала Аннис. — И мама меня потом чуть не убила, когда заметила. Я более-менее быстро восстановилась с помощью артефактов, но лететь назад она мне не позволила. Я насилу успокоила ее, первые пару дней она требовала от меня, чтобы я выбрала другого учителя.

— Ну да, «принцесса» пика Персикового цветка может же выбирать учителей по своему желанию, — скривившись, поддел ее Ал.

— Можно подумать, ты выбрал бы другого учителя, будь у тебя такая возможность!

— Мне это не нужно.

— Мне тоже.

Они замолчали, уставившись на приближающееся здание общежития для учеников общего потока. Еще один повод для головной боли Ала: те, кто обучались на других пиках, до сих пор смотрели на него свысока из-за того, что он живет здесь, пусть у него и есть учитель, а те, кто жили здесь на общих основаниях и не имели отношения к какому-либо пику, потому что были недостаточно талантливы, чтобы их выбрали, завидовали Алу и раздражались.

Были, правда, и плюсы этого месторасположения: столовая с кухней были совсем близко, а Ал наловчился проникать туда незаметно. Также кроме тех, кого раздражала его персона, наконец стали появляться и те, кто перед ним заискивал и желал иметь с ним хорошие отношения, что Ала забавляло, но не слишком тешило его самолюбие. Прошлые годы научили его знать цену доброго слова.

Се Аннис никогда не сочувствовала Алу, что он живет на пике Таящегося ветра. Как персона с особым статусом благодаря своей матери, она могла позволить себе быть великодушной и высокомерно высказываться, что не понимает, почему все так хотят разбежаться по другим пикам, ведь совершенствоваться можно независимо от места. Ал ничего не ответил тогда, думая о том, что было бы забавно посмотреть, как изменилось бы ее мнение, пройди она через те же испытания, что и обычные ученики. Ал был уверена, что она бы стала плакать и звать мамочку.

Аннис потребовала краткого пересказа всего, что произошло после того, как она улетела, и удовлетворилась только после пылкого заверения Ала, что не произошло ровным счетом ничего интересного. О нападении каких-то людей на учителя и своем ранении Ал решил рассказать позже, так как сейчас совершенно не было на то настроения. Попрощавшись с Аннис, он направился в свою комнату.

О личной комнате на пике Таящегося ветра можно было только мечтать, поэтому Алу приходилось делить ее еще с тремя учениками. Отношения у них были сносными, хотя Ал, приходя в комнату, чувствовал себя четвертым лишним. Вот и на сей раз, войдя, он встретился с выражениями лиц: «О, он вернулся, какая жалость». Жить с соседями, постоянно ощущая их незавуалированное желание, чтобы он исчез, было не просто, но за столько времени Ал привык и теперь его даже радовало, что они с соседями практически не разговаривают.

Три парня сидели на кровати и рассматривали книжку с картинками. При виде Ала их раскрасневшиеся от смеха лица на мгновение приняли кислое выражение, но затем почти сразу стали серьезными. Буркнув приветствие, соседи продолжили рассматривать книгу, теперь шушукаясь вполголоса.

Ал кинул на кровать свои вещи и прошел в уборную. Пусть общежитие пика Таящегося ветра и было скудным, однако лишь по сравнению с другими пиками. В каждой комнате была небольшая уборная, в которой можно было умыться (конечно, если сам натаскаешь воду) и привести в порядок внешний вид. За этим следили строго, поэтому везде висело по маленькому зеркалу.

Ал снял верхнюю одежду и рубашку и полуобернулся так, чтобы видеть в зеркало правое плечо. Он привык, что на нем все быстро заживает, и не мог жаловаться учителю на столь пустячное ранение, однако на деле его начинала беспокоить рана, не затянувшаяся и за пять дней. В какой-то мере стало даже хуже: возле места, куда попала стрела, вены ярко проявились и стали странного черноватого цвета. Сначала они были просто темными, и Ал решил, что они стали лучше видны из-за бледности кожи, но сейчас уже не оставалось сомнений, что их цвет не нормален. Хотя Ал все еще хотел тешить себя мыслью, что ему кажется.

Он провел пальцами по ране и скривился от пронзившей плечо боли. Наверное, ему все же стоит обратиться к лекарю. Но пока что он еще раз попробует нанести на рану заживляющую мазь мастера Муана, вдруг на завтра все же станет лучше.

Пусть Ал и был освобожден от обучения пика Таящегося ветра, так как теперь был личным учеником Шена, все же должен был посещать общие занятия. Одним из таких обязательных занятий была каллиграфия, которой пришлось посвятить всю первую половину дня. Лишь после он, наконец, получил возможность пойти к своему учителю.