Злодеи всегда проигрывают

Но я на него даже не злилась. Наоборот, была безмерно благодарна. Что бы я делала, не будь тут Кейна? Я — не маг, а всего лишь человек, и не справилась бы одна. Автомобиль летел по улицам. Я следила за едва уловимым дыханием Теодора и приказывала себе не плакать. Ничего, справимся. У нас нет другого выбора.

Глава 21

— И все — таки лифты — это великое благо! — Глубокомысленно рассуждал Кейн, вытаскивая Теодора на лестничную площадку. Влад помогал ему, но с таким видом, что он бы лучше прибил обоих, и меня заодно, чтобы создавали меньше проблем. Я с трудом попала ключом в дверь, не веря, что мы вернулись. Под ноги кинулся Муз, напоминая, что ему тоже хочется внимания. Но сейчас было не до кота.

— Покорми животное. — Вмешался Кейн. — Пока ты все равно без надобности. А потом приходи в спальню, будем лечить этого доходягу.

Я послушалась. В голове царила пустота — хоть шаром покати. Муз довольно наминал корм, тикали часы на стене. Обычный вечер. Если на мгновение забыть, что в квартире — два моих героя и темный маг.

— Ника!

Ноги сами понесли в спальню, потому что голова отказалась воспринимать происходящее. Тео лежал на кровати. Парни смысли кровь с его ран, и теперь Влад сидел на стуле в углу, а Кейн вглядывался во что — то, видимое только светлым магам.

— Где ты ходишь? — Кажется, терпение светлого было на исходе. — Садись на край кровати, расслабься. Захочется спать — спи. Потом разбужу.

Я послушалась — присела, вглядываясь в лицо Теодора. Он тоже спал. Ни оттенка боли. Только умиротворение. Кейн вытянул руки над его телом, и я почувствовала, как из меня утекает энергия. Что ж, светлая магия создается из любви. Видимо, Кейн использовал самый доступный источник — меня. Зато раны Тео затягивались на глазах. Вскоре о них напоминали только розоватые полосы. Вот только Кейн стал сам похож на призрака.

— Хватит, — прервала я его. — Это уже не мои силы, а твои собственные.

— Чувствуешь, кружевница? — Усмехнулся маг. — Ладно, пусть отсыпается. Проснется — станет легче. Влад поделился с ним темной магией.

— Все накопители на вас извел, — проворчал темный. — Кстати, что с советниками?

— Ушли, — недовольно признал Кейн. — Скользкие твари. Ничего, я до них доберусь! Ты, кажется, хотел поговорить о чем — то?

— Да, но только с вами троими. Поэтому приду завтра. Из квартиры не выходите. А если выходите — не снимайте кулоны. Иначе вытаскивать вас не буду.

Странный тип. Хотя, наверное, маги все такие. Я проводила Влада до дверей.

— Ты молодец, кружевница, — сказал он на прощание. — Но не привязывайся к этим двоим слишком сильно. Им не место в нашем мире. И когда придет пора прощаться, тебе будет больно. А придет она очень скоро.

— Я… постараюсь, — ответила тихо, зная, что не сдержу обещание. Уже привязалась. К обоим. А одному и вовсе отдала сердце. Но зачем об этом знать постороннему мужчине? Закрыла дверь за Владом — и поняла, что шагу не могу ступить. Видимо, не я одна, потому что с кухни послышался грохот бьющейся чашки и тихая ругань Кейна. Потащилась к нему. Как и думала, светлый успел расколотить чашку и теперь сидел на корточках, собирая осколки. При этом ругался, тихо и на своем языке, но смысл слов можно было уловить даже по интонации.

— Давай помогу. — Взяла веник и смела оставшиеся осколки на совок.

— Да я бы склеил, — пробормотал Кейн, не особо сопротивляясь.

— Зачем? Невелика ценность.

Осколки со звоном полетели в мусорное ведро. Я села напротив Кейна. Мы просто сидели и молчали, думая каждый о своем. Жаль, что нам не суждено стать друзьями. Да, Кейн — жуткий враг. Но и хороший друг.

— Спасибо тебе. — Наконец, нашла я слова.

— Говорил же, что делаю это ради себя, — фыркнул светлый. — Поэтому оставь благодарность.

— Странный ты…

Кейн не ответил. Похоже, вместе с магией закончилась и его бравада.

— Давай спать. — Поднялась из — за стола. — Нам обоим надо отдохнуть. Потому что, чувствую, завтрашний день подбросит новые проблемы.

— Зато твою жизнь нельзя назвать скучной, кружевница. Цени. — Долетел ответ.

— Ценю, — сказала уже в коридоре.

Путь до спальни казался необычайно длинным. Я, не раздеваясь, рухнула на кровать рядом с Тео. Завтра он проснется — и вспомнит, как меня ненавидит. Может, снова попытается уйти. Это же Тео, с ним непросто. Но я не собиралась отступать. Он должен понять, что книга — книгой, а жизнь — жизнью. Не стоит смешивать одно и другое. Прижалась щекой к его плечу. Само присутствие Теодора успокаивало. Помогало обрести точку опоры. Да, он был невыносимым, упрямым, иногда эгоистичным, непробиваемым. Но это и делало его тем человеком, в которого влюбилась.