Зло побеждает зло

Собственно говоря, первыми отказались верить в "неизвестных злодеев" московские соратники товарища Троцкого. Быстренько собрались, подпоясались пулеметными лентами, и дерзко, прямо у Боровицких ворот, расстреляли автомобиль Сырцова. Водитель убит, охранник борется за жизнь в больнице, сам же председатель СНК отделался простреленной фуражкой и содранной на макушке кожей. Либо верный сталинец неимоверно везуч, либо... не побоялся устроить саморекламу через самопокушение. Последнее не лишено смысла - ётеррористы, имея в запасе кучу времени, даже не попытались сделать "контроль".

Не зная, какой вариант принять за наиболее вероятный для данной исторической эпохи, я повернулся с вопросом к Саше:

- Как думаешь, он сам или...

На что получил от своей девушки, кроме одобрительного взгляда, еще и важное уточнение с упором на последнюю букву "и":

- Сами!

С трудом подавил желание стукнуть себя с размаху по лбу за недогадливость - авторитет главы семьи превыше всего. Вместо этого, глубокомысленно нахмурившись, лишь потер затылок и с многозначительным намеком небрежно заметил:

- Все вместе договориться никак не могли! Либо молодые против стариков, либо левые против правых.

- Змеиное гнездо, - охотно согласилась Александра. - Лучше сюда посмотри, - она ткнула пальцем в следующий материал. - Удивительный гимн ненависти!

Открытое письмо ЦК ко всем партийным ячейкам... пугало. Мало кочующих из статьи в статью трескучих фраз типа "примирение закончилось", "не дадим спуску террористам", "Центральный Комитет обязан быть беспощадным к врагам", "разобраться с каждым членом партии". В конце совершенно прямо и недвусмысленно задавалась норма отстрела - как минимум четверть членов ВКП(б) объявлялось открытыми или затаившимися троцкистами. Все они без исключения подлежали разоблачению, безусловном изгнанию из рядов партии, при малейшем намеке на сопротивление или заговор - немедленной нейтрализации... силами партактива.

На последних двух словах я споткнулся, пытаясь понять, что же это значит в реальности. Саша не ушла от меня далеко, как эхо прошептала:

- Силами партактива... совсем как в нашем селе.

- Вот и пришел он, великий террор...

- Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящии Его... - быстро зашептала в ответ девушка.

Откуда такая набожность? Ей что, так троцкистов жалко? Или я чего-то не понимаю?

В попытке успокоить Сашу, я с оптимизмом в голосе предположил:

- Ладно тебе! Ну перебьют друг друга, тебе-то какая печаль?!

- Все валят на партактив, значит контроль органами потерян, - оторвалась от молитвы девушка. - Миром власть не поделят... Леша, как тебе повезло, ты не знаешь что такое гражданская война!

Я кинулся было возражать, но в ответ услышал только повторение набивших оскомину слов:

- Помогай ми со Святою Госпожею Девою Богородицею и со всеми святыми...

Только возвращение литераторов прервало назойливый речитатив.

- Вижу, прочитали, - ядовито бросил Кольцов прямо от порога.

- И осознали, - завершил мысль друга Бабель. - Какие умные ребята!

- Мы все равно идем через ад, - огрызнулся я в ответ. - Так какой резон останавливаться?

Демонстративно перекинул газету на последнюю страницу, принялся вслух зачитывать заголовки:

- Первый мировой кубок ФИФА провели уругвайцы. Они же и победили, какие молодцы. Не думаю что вам интересно, но в 2018 году моего старого мира кубок будут разыгрывать в Екатеринбурге. Что еще пишут? Махатма Ганди прошлепал с фолловерами двести миль по соленой пустыне... не, этот развития путь не для белых людей. О! Оказывается в панской Польше начались страшные репрессии! Целых семьдесят членов оппозиции арестовали и приговорили к тюремному заключению! Товарищ Кольцов, этот материал в газету ваши уважаемые коллеги засунули для комфортного сопоставления размаха репрессий?

Лицо хозяин дачи сбледнуло.

- Плюнь, - поддержал друга Бабель. - Мелочь. Кто читает первую страницу - не доходит до последней. Верно и наоборот.

- Ого-го! - следующий заголовок поразил даже меня. - В Латвии враги всего прогрессивного человечества начали собирать средства на монумент в честь убийцы товарища Сталина. Не иначе, Ларионов с Кутеповым постарались. Жаль, нельзя посмотреть проект, вот так всегда, выстроят без контроля заказчика какое-нибудь непотребство...

- Хватит! - взорвался возмущением Исаак Эммануилович.

- Что хватит-то? - также не на шутку разозлился я. - Поздно пить боржоми, товарищ Бабель. Мы все в одной лодке, моя ответственность за будущее России - теперь ваша, хотите вы этого или нет. А коли сдадите в чека - жизнь может себе вы и купите, но чистую совесть - уже никогда. Да и не факт что в чека есть кому сдавать... Там по домику, что стоит на Лубянке, из пушек еще не палят?

- С-сволочь! - порывисто сунул руку в карман Кольцов.

- Убьешь меня? Сашу? - я заглянул в глаза газетчика. - Может сперва хоть скажешь за что?

Подобрался для рывка, но по опавшим плечам журналиста понял: драки не будет. Секунду спустя Кольцов подтвердил мои мысли:

- Не место мне в дипломатах. Старик Чичерин зря уговаривал!