Злата. Жизнь на "Отлично!" (том Четвертый)

— Только…какого фига, Злата⁈ Ты понастроила столько грандиозных планов, а я о большинстве из них ни сном, ни духом⁈ И что это за курсы макияжа такие⁈ Нафига, Злат⁈ Если нужно, я тебя сама как следует научу краситься! Кстати, а деньги на курсы где это ты надыбала⁈

— Любовник дал…ай…! — я потер ушибленный лоб. — Насчет денег, мам…ну, ты и сама знаешь, где…

Я не стал говорить ей, что курсы — это подарок Люды, ибо возникнет вопрос: «с какого перепуга, Злата?», а озвучивать маман наш с Людой разговор не хочу. Да и сам факт прогулки тоже, а то мало ли какие там фантазии могут прийти в ее головушку…только этого мне не хватало!

Тем более, трат в обозримом будущем у меня будет предостаточно и, в любом случае прикрывать их я стану именно своим биологическим отцом.

— Злат, я прошу…очень тебя прошу…не бери у…у Толи больше ни копейки, пожалуйста! У нас все хорошо с деньгами!

— Мам… — я взял ее руку. — Тут математика очень простая, пойми, пожалуйста. Или я использую отцовские ресурсы во благо самой себе, а значит, и нам всем, или их использует та неприятная тетка, его новая жена. На себя и на своих детей. Я планирую получить от жизни все, что смогу, а для этого мне будут необходимы отцовские «бабки». Я…мам, я не такой человек, чтобы просто вот так взять и отдать то, что мое по праву. Понимаешь?

Судя по ее виду, маман не понимала, но…

— Злат, пойдем! Родители Елисея сейчас уезжают, нужно проводить их! — заявила она, закрыв тему.

Сама же видела, как болезненно родители Елисея отреагировали на гипотетическую возможность того, что их сыну придется оплачивать съем квартиры для меня. — подумал я, но вслух говорить этого не стал, не нужно портить маман настроение.

Чуть позже. На улице.

— Златочка…

Меланья, взяв за руку, отвела меня чуточку в сторонку.

— Меланья Федоровна…?

— Вот об этом я как раз и хотела с тобой поговорить! — заявила она, улыбнувшись мне. — Елисей и Иринка вскоре поженятся, и, как мне кажется, будет неправильно…не по-семейному, что ли…если ты будешь обращаться ко мне и к моему мужу по имени-отчеству. Так что просто «бабушка», а к Вениамину — «дедушка». Хорошо? Мы хоть и не родные по крови, но…

Она выразительно посмотрела на меня. Эти ее слова означают, что родители «ого-го директора» окончательно приняли маман в свою семью, а значит, и меня «в нагрузку» тоже. «Штамп», проставленный первого декабря, лишь формализует это.

— Бабушка… — произнес я, словно бы пробуя на вкус это слово, а затем улыбнулся этой своей будущей некровной родственнице. — Хорошо.

— Ну и чудно! — заявила она. — Скажи мне, пожалуйста, вот о чем: как ты сама относишься к будущему замужеству своей мамы?

И к Елисею. Этого не было сказано вслух, но подразумевалось.

— Я слышала от сына историю о том, что это ты-де была инициатором их знакомства, и если это так — то и прекрасно, но… — продолжила она. — Мне, знаешь ли, в свое время довелось прожить пару лет под одной крышей с отчимом…он был прекрасным человеком…прекрасным…но я тогда была не рада тому, что он появился в нашем доме. Совсем не рада. И те пару лет не стали лучшими в жизни…для нас обоих.

А вот и другой страх родителей Елисея. Страх на тему того, что я начну превращать жизнь их сына в ад.

— Наверное, это вопрос восприятия. — пожав плечами, ответил ей. — Я не считаю Елисея своем будущим отчимом…в конце концов, в нашем языке и фольклоре слова «отчим» и «мачеха» несут отрицательную коннотацию.

— Согласна. — вставила она.

— Он — будущий муж мамы. Глава семьи…моей семьи. Вот и все, никаких отрицательных коннотаций, вместе с отчимами. Если я, по поводу и без, стану выносить мозг Елисею, то это лишь навредит моей маме, а ей я желаю только всего наилучшего. И, соответственно, Елисею тоже. Вот как-то так.

— Правда? — она казалась удивленной. — Ну что ж, тогда чудесно…чудесно!

Попрощавшись, родители Елисея погрузились в авто (Лексус, и пусть здесь у этой модели другое обозначение, но концептуально это все тот же «570-й», обладателем которого я был там, а значит, несмотря на возраст, Вениамин либо до сих пор большая железнодорожная «шишка», либо же в прежние времена создал себе нехилую денежную «подушку безопасности») и выехали со двора, ну а мы вернулись в дом.

В доме. В прихожей.

— Кушать будешь? — спросила у меня маман.

— Буду! — снимая куртку, ответил ей. — Слушай, мам, а бабушка тебе уже сообщила, что в понедельник меня ожидает комиссия?

— Что за комиссия? Кто тебя туда пригласил? И к какому часу там нужно быть? — вместо маман поинтересовался «ого-го директор», пребывающий в прекрасном расположении духа.

— Вчера к нам с бабушкой заявилась очередная тетенька из «опеки». В этот раз они где-то нормальную умудрились откопать, не «цирковую артистку». В общем, она быстренько проверила холодильник плюс комнату, а затем пригласила В ПНД на комиссию. Повесткой. Там нужно быть к девяти утра, и не мне одной, кстати. С мамой и с бабушкой.