Злата. Жизнь на "Отлично!". Том 2 (СИ)

— …«сегодня» будет какое-нибудь новое требование, — как ни в чем ни бывало продолжила Ира, — и «завтра» ей тоже что-нибудь не понравится. И вот только попробуй не сделать ровно так, как она того желает…Вика тут же вычеркнет тебя из своего круга общения. В этом смысле она экстремист наивысшего порядка, и со своими друзьями и подругами она привыкла разговаривать на языке ультиматумов, а мое отношение к ультиматумам ты прекрасно знаешь, мам. Тут я вся в папу. В любом случае даже не встань на пути у нашей дружбы Настя, эта самая дружба весьма скоро бы подошла к своему завершению, это к гадалке не ходи. Ну, а во-вторых, мам, если я с кем-то и дружу, то вовсе не ради того, чтобы поиметь от этого человека какую-нибудь выгоду…

— Я не это имела в виду, Ир. — смутившись, перебила мать свою дочь.

— Я знаю. — пожав плечами, легко согласилась Ира. — А что касается работы…ну, у меня же секретарское среднее специальное образование, и в отличие от многих, работаю я по специальности. Я секретарь у высокого начальства в крупной компании, и меня это вполне устраивает, разве что зарплата могла бы быть и повыше, конечно… Куда еще смогла бы «пристроить» меня Вика? Я в отличие от нее в Англиях не училась, да и папа мой, знаешь ли, большим начальством в московском департаменте городского имущества не…был. Опять же, в отличие от ее…

На минуту повисла тишина, нарушаемая лишь звуками проезжающих машин.

— Все-таки, мне нужно было бросить работу в школе и идти заниматься с детьми в частном порядке, тогда смогла бы тебя выучить в институте… — в голосе Ириной матери вновь прорезались хриплые нотки.

— Мам, я не получила «вышку», только по той причине, что сама не смогла поступить на «бюджет»… — ласково ответила матери дочь.

— Ерунда! — отрезала мать. — Нужно было на «платный» тебя тогда отдать!

— Мам, ну какой еще «платный»?! Ты что, уже забыла? Папа тогда только-только умер, и мы были в долгах, как в шелках! Спасибо еще, что квартиру на меньшую разменивать не пришлось! — встав с лавочки, и утерев тыльной стороной ладони со лба пот, ответила ей дочь. — Давай уже закроем эту тему, пожалуйста! В моем образовании меня все устраивает, а вот для Златки я «вышку» организую, в лепешку разобьюсь, но в институте она выучится…

— Женщины! — внезапно раздался голос со стороны нежилого подъезда, и мать с дочерью, замолчав, повернули головы к говорившему, которым оказался парень, бывший в очереди к нотариусу перед ними, и вышедший теперь на крыльцо покурить. — Сейчас уже моя очередь подойдет, а затем ваша.

— Спасибо, молодой человек! — поблагодарила Анна Леонидовна парня и обращаясь уже к дочери сказала, поднимаясь с лавочки. — Пойдем!

Минут десять спустя, в «предбаннике» перед кабинетом нотариуса.

— Знаешь, Ирка, есть у меня такое ощущение, что вскорости обыденность наша заиграет новыми красками…устроит еще Златка веселую жизнь своему папашке, ох, устроит! — заявила Анна Леонидовна, открывая дверь в кабинет нотариуса. — Она у нас, как выяснилось, не по годам продуманная и разумная!

Москва, Зеленоград, 15 микрорайон, корпус 1553, квартира Златы. Вечером.

Вполне допускаю, что существуют на свете люди, которые бы спокойно, а возможно даже вполне себе безразлично отреагировали на то, что их несовершеннолетнюю дочь и\или внучку доставляет домой полиция с формулировкой а-ля: «мило беседовала на крыше дома с выпивающим там же взрослым мужчиной», в конце концов, родители бывают очень разные, и их, как и Родину, не выбирают. Однако мои (ну да, теперь уже мои!) мама с бабушкой таковыми не были точно…

— Злата…! — в унисон воскликнули обе женщины, бабушка — расстроено, а матушка — с заметной злостью в голосе, едва за участковым, устроившим мне принудительный привод в родные пенаты, закрылась входная дверь.

Глава 24

В прихожей нашей квартиры, на весьма непродолжительное время, установилась практически мертвая тишина, нарушаемая лишь сопением обеих моих ближайших старших родственниц, и прерванная затем бабушкой.

— Ир, что-то я себя неважно чувствую… Из-за жары, наверное. Пойду-ка, пожалуй, таблеточку выпью, да прилягу. — негромко произнесла она, глядя поочередно то на меня, то на мою матушку. — А ты уж тут, пожалуйста, давай-ка сама разберись со всем этим…бардаком, по-матерински. Только не перебарщивай слишком, помни о…

— Я помню, мам. — абсолютно ровным тоном, в котором, однако, легко можно было расслышать охватившую ее злость, перебила маман бабулю. — Иди, мам, отдыхай, я разберусь со всем этим бедламом, не переживай.

Что бабуля и сделала, предпочтя быстренько скрыться в нашей с ней комнате, пережидая там надвигающуюся семейную бурю, и не мешая своей дочери задавать внучке воспитательную трепку.